Читаем Том 8 (XIV - первая половина XVI века, переводная литература) полностью

Възлюбленое и духовное мое чядо. Якоже слышахом от некых, яко неции от сущих ту в неведении и подвижениемъ сотонинымъ движемии, словесы оскорьбляют ту сущую братью нашю, глаголемыя цаты, обаче не яве и пространне, но отай и завистию сотониною и ины некы полотныя вины прилагающе, яко да не от ведения слышащих невеждьи. И паки от ищющих и вины погыбели лукавых, глаголю, бесовъ, неции верующии блазнятся, корень таковаго лукавого сотониньскаго сада и подобных сим кождо устава ради любовнаго, елико по силе, Христу съпоспешьствующу, искоренити да подвигнется. Азъ же зде, Господу Богу и Спасу нашему и Пречистей Матери его Богородици и всим святымъ Его съпоспешьствовавшим, еже по силе моей, не обленихся, но и в сборний церкви патриархии и в святемъ Симеоне господини моем Чюдотворци. И посреде испотано бысть от всихъ опасно и яве очищена быша вся благодатью Христовою. И се послахом послания и написаная свидительства же и извещения. Обаче убо, ты добре мя знаеши, чадо мое любимое, яко и з детьства съвъзраслъ ми еси, и знаеши, яко зде во монастире съ братия сия у Богородица глаголю наречаемыя Роидиевы, не просто и без разума седох. Но, якоже знаеши, егда предана бысть Антиохия,[246] и приидох сам в обитель Богородица Роидиевы и обретох первие убо место непроходимо от языкъ и отвсуду безмольвно и моему разуму поспешьствующе, якоже люблях и хотех, якоже мя знаеши. Потом же паки обретох иноязычникы сия грубыя и невежда и единоверны, якоже египтяны оны иноязычни же и невежда преднии они отци наши и греци. И обаче азъ аще и недостоины сый, но рабъ тех судих быти образа ради иночьскаго, и якоже не пшую елико по силе мало что тщася тех подражати. Не безъ расмотриния же зде седох, но первие испытах у святого Симеона Чюдотворца ведущих и разумных, такожде и инуду ведущих Божественая Писания. И паки писах въ сборную церковь патриархия,[247] и посла ми владыка сакелий писание,[248] имущее тожде сведительство и тех свершеныя веры извещение, сказующе сице и глаголя, яко «Цаты вы паче свесте, въ вашей бо пребывают обители. Аще же тех прежде бывшеи святии отци тужда от правыя веры ведели быша, како сих съжительствовати и съпребывати им и съпитатися и прияша или како блажении патриарсе въ то всеосвященное место въходити темъ, и молитвы сътваряти, и службы попустиша, аще праве мудрествующих не быша ведели».

Сия вся приимше сакеллие во писание и посла ми то у святого Симеона, в немъже и храню е от веры. И ина писания ми посла, имуща свершеное извещение о архиереох и Сборныя Церкви и повеление о тех съжительстви и съпребывании съприобещании Святыхъ Таинъ, глаголющее сице яко право держащим в непорочней христианьстий вере несть блазнено съприобщатися Божественымъ Таинам и подати тем, и от нех приимати. Ни бо о языце есть разнество и зазорное, но о самой правослевней вере.

И сия убо сице имяху, и ина же множайша, имуща извещение свершено. И обаче иже Божественая Писания испытующеи ведят таковая изтязовати, яже о вере глаголя. Сам же и великый Василие въ своем первом правиле и яве о таковых разнествох глаголет,[249] что есть ересь, и что распре, и что сънмица. И тако убо святый глаголет о сих разньствех, ихъ же поискавъ обрящет. Сия же братью нашю, глаголемыя цаты, идеже аще суть и в коемлюбо живут месте, отвсюду испытавше, обретохом благодатью Христовою бес порока в таковых, в яже о вере, такожде и в распрях и о сонмищах. Ибо митрополит предела их и страны Междореция, в нейже живут от первых лет, иже и ради нашествия язычьскых расточене быша ниции от них въ различныя страны, но обаче, якоже рех, митрополитъ ихъ от иже въ Антиохии патриаршьствующаго поставляется,[250] яко престолу сущу всего Въстока. И законно, и правилно есть священничьство ихъ, и все съставление их, и кроме всякого зазора благодатью Христовою.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека литературы Древней Руси

Похожие книги

История о великом князе Московском
История о великом князе Московском

Андрей Михайлович Курбский происходил из княжеского рода. Входил в названную им "Избранной радой" группу единомышленников и помощников Ивана IV Грозного, проводившую структурные реформы, направленные на укрепление самодержавной власти царя. Принимал деятельное участие во взятии Казани в 1552. После падения правительства Сильвестра и А. Ф. Адашева в судьбе Курбского мало что изменилось. В 1560 он был назначен главнокомандующим рус. войсками в Ливонии, но после ряда побед потерпел поражение в битве под Невелем в 1562. Полученная рана спасла Курбского от немедленной опалы, он был назначен наместником в Юрьев Ливонский. Справедливо оценив это назначение, как готовящуюся расправу, Курбский в 1564 бежал в Великое княжество Литовское, заранее сговорившись с королем Сигизмундом II Августом, и написал Ивану IV "злокусательное" письмо, в которомром обвинил царя в казнях и жестокостях по отношению к невинным людям. Сочинения Курбского являются яркой публицистикой и ценным историческим источником. В своей "Истории о великом князе Московском, о делах, еже слышахом у достоверных мужей и еже видехом очима нашима" (1573 г.) Курбский выступил против тиранства, полагая, что и у царя есть обязанности по отношению к подданным.

Андрей Михайлович Курбский

История / Древнерусская литература / Образование и наука / Древние книги
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1

В томе представлены памятники древнерусской литературы XI–XVII веков. Тексты XI–XVI в. даны в переводах, выполненных известными, авторитетными исследователями, сочинения XVII в. — в подлинниках.«Древнерусская литература — не литература. Такая формулировка, намеренно шокирующая, тем не менее точно характеризует особенности первого периода русской словесности.Древнерусская литература — это начало русской литературы, ее древнейший период, который включает произведения, написанные с XI по XVII век, то есть в течение семи столетий (а ведь вся последующая литература занимает только три века). Жизнь человека Древней Руси не походила на жизнь гражданина России XVIII–XX веков: другим было всё — среда обитания, формы устройства государства, представления о человеке и его месте в мире. Соответственно, древнерусская литература совершенно не похожа на литературу XVIII–XX веков, и к ней невозможно применять те критерии, которые определяют это понятие в течение последующих трех веков».

авторов Коллектив , Андрей Михайлович Курбский , Епифаний Премудрый , Иван Семенович Пересветов , Симеон Полоцкий

Древнерусская литература / Древние книги