Том 9. Письма 1915-1968

Пишу и боюсь, что это мое письмо не дойдет до Вас. Поэтому ответьте мне поскорее по моему постоянному московскому адресу (Москва Ж-240, Котельническая набережная, дом 1/15, корпус «В», квартира 83).

Не могу не сказать Вам, что за последние годы это первый — и редкий — случай «встречи» с такой, хотя и небольшой, но полноценной рукописью. Я этому очень рад.

Напишите о себе. Как повесть? Вы должны ее написать во что бы то ни стало.

Всего Вам хорошего. Крепко жму руку.

К. Паустовский.

К любому жильцу дома 142, кто вскроет это письмо. Прошу ответить мне, если С. П. Теодоровича нет по этому адресу, где я могу его найти. Буду за это чрезвычайно благодарен.

К. Я. ГОЛЕЙЗОВСКОМУ

17 ноября 1962 г. Таруса, против Бехова

Дорогой Касьян Ярославич, я втайне очень рад тому обстоятельству, что мои книги помогли Вашей работе. Втайне потому, что явная радость по этому поводу выглядела бы хвастовством.

Жизнь у меня нескладная (особенно в деле переписки с людьми). У меня по существу три адреса — в Москве, Тарусе и Ялте, не считая других спорадических адресов. Всюду накапливаются письма, и я мечусь между этими городами, не успевая отвечать. Все на меня обижаются, и это ужасно.

Спасибо Вам большое за Ваше дружеское письмо. Очень жаль, что на «Скрябиниану» я не попадаю, но когда я на некоторое время осяду в Москве (это будет, очевидно, в начале декабря), то с радостью посмотрю все, что Вы захотите мне показать.

Моя «нелюдимость» в последнее время объясняется тем, что недавно я перенес тяжелый инфаркт и мне не позволяют уставать. Но сейчас уже гораздо легче, и режим ослабевает.

Очень хорошо, что мы соседи. Я довольно часто бываю на Вашем плесе Оки, — ловлю с лодки рыбу (как раз напротив могилы Поленова). Бываю и в Поленове у Ольги Васильевны. Непонятно почему, но до сих пор я не знаком с Валерией Ивановной. Знаю только Алю (Ариадну) — дочь Марины Ивановны.

Меня очень интересуют Ваши книги, я слышал о них и жду их.

Будьте спокойны и счастливы, насколько это возможно. И не обижайтесь на меня. Мне тоже 70 лет, а семидесятилетним друг на друга обижаться нельзя. Нас осталось немного.

К. Паустовский.

Е. Н. АНДРИКАНИСУ

27 ноября 1962 г. Москва

Дорогой Евгений Николаевич! Прочел сценарий о Лермонтове. Мне он понравился. Но, по совести говоря, моего в этом сценарии так мало, что он совершенно Ваш самостоятельный сценарий. Ваш и по драматургии, и по тексту, и по самой окраске всей вещи. Поэтому ставьте его смело именно от себя. Единственный эпизод мой — это сцены из «Разлива рек», но их немного, и они переформированы (нет цели игры в карты, смерти солдата и т. д.).

Если я соглашусь дать сценарию имя, то это будет просто нечестно. Работа Ваша, а имя — мое. Я же не свадебный генерал. Я совершенно искренне считаю, что сценарий так хорош, что его можно ставить спокойно, и будет сильная картина. Только не делайте Лермонтова чуть ли не декабристом. Здесь Вы пережали.

Всего Вам хорошего. Через час уезжаю в Париж.

К. Паустовский.

С. М. АЛЯНСКОМУ

9 декабря 1962 г. Paris

Саммпр, дорогой, — мы так замотались в Париже, что только сейчас, ранним утром, есть время написать тебе несколько слов. Много приемов (по 2–3 в день).

Париж фееричен, особенно по вечерам…

Познакомился с Моруа, Мориаком, Корбюзье. Живем в отеле, наши окна упираются в Лувр. Видели много. Французы пригласили нас остаться до конца декабря. Мы без особых размышлений согласились. Виделся с Арагоном и Эльзой Трио л е и «моим» издателем Галлимаром. Он устроил ужин с чудными устрицами, но насчет сантимов за книги — ни полслова.

Вчера должны были ехать в Нормандию (Руан, Гавр, Гонфлер), но поездка сорвалась, там стоят такие туманы, что от них сердечники умирают с полной легкостью.

На днях едем на юг, в Прованс, в Арль — и дальше. К нам прикрепили машину с русским шофером. Весьма изысканным и престарелым. Он ведет машину в лайковых перчатках и картавит, как Вертинский. Все здоровы, но устаем, кроме Галки. Она носится по городу почти без перерыва.

Пожалуйста, расскажи Алешке содержание этого письма. И Леве Левицкому. Мы по всех соскучились.

На всякий случай адрес — на этом бланке гостиницы. Комната (chambre) № 141.

Как здоровье, как Нина?

Все целуют тебя и Нину очень.

Как ты отстал, — мы едим омаров, сваренных в шампанском, а ты — лапшу. «Фуй!» — как говорят французы. Кажется, на днях увижу Замятину.

Твой К. Г.

В. А. КАНЕВСКОМУ

19 декабря 1962 г. Арль (Прованс)

Дорогой Виктор Абрамович!

Привет Вам от нас из удивительного Арля, где жил и работал Ван Гог. После двух бурных недель в Париже отдыхаем в поезке по Провансу. Сегодня едем в рыбачьи городки на Средиземном побережье, завтра — в Марсель, а потом опять в Париж.

Выедем в Москву 27-го. Сердце ведет себя превосходно. Татьяна Алексеевна целует Надежду Самойловну и Вас. Я тоже. Привет Тане. Ваш К. Паустовский.

Письмо это отправляю не из Арля, а из маленького захолустного порта Гро де Руа, к западу от Марселя.