Том Уэйтс: Невиновны во сне: Интервью / Сост. М. Монтандон

— Два двойных бренди и два поджаренных сэндвича с сыром. — Сделав заказ, он многозначительно смотрит на меня. — Без еды здесь не наливают. — Это извинение. — Я искал ее десять кошмарных лет.

Уэйтс имеет в виду жену, а не официантку, хотя из его песен следует скорее обратное. Я вспоминаю разговоры тех времен, когда Уэйтс мог заявиться в центральный офис «Уорнер бразерс рекордс», ведя на буксире очередную официантку. Типа он познакомился с ней в Рино, Сан-Бернардино, или где там еще, а теперь желал, чтобы «У. Б. Р» нашли для нее работу. Она поет, как ангел. Все они ангелы.

— У моей жены ирландская родня. Бреннан. Так что последние три недели, то есть медовый месяц, мы лазали вверх-вниз по скалам Ирландии. Лучшего времени я и не вспомню... Мы жили в старом доме, когда-то он принадлежал Уильяму Блейку. Радио сломано, мы позвали мужика с ресепшн, и он ушел искать запчасти. Не показывался четыре дня. Красота. Они там раздолбаи не меньше меня, тот же уровень некомпетентности. Мы отлично туда вписались.

Заметив, что Уэйтс говорит не столько со мной, сколько с моим магнитофоном, я решаю, что, наверное, он мне не доверяет. Может, надо спросить. Я спрашиваю. Длинная пауза. Он кашляет. Он смотрит в сторону, но как только я делаю вывод, что меня открыто игнорируют, он поворачивается и сообщает магнитофону:

— Журналисты обожают устраивать сцены. Вы создаете ситуацию, чтобы потом про нее написать. Перемешиваете мои слова с собственными чувствами и воспоминаниями. Я раньше тоже так делал. Хотел создать ситуацию, чтобы прожить в своих песнях жизнь; зато теперь знаю, что издалека все фокусируется особым образом, и это тоже очень важно. Раньше я смотрел фильмы с Богартом и думал, что когда-нибудь встречу его на улице: старая шляпа, длинный плащ, сигарета, запах виски, направляется в бордель, понимаете?

И вот уже представляется вполне возможным, что Катлин, монастырский консультант по сценариям, как-то приложила ручку к музыке самого знаменитого битника в шоу-бизнесе. Карьеру Уэйтса всегда подпирала достоверность. Пока другие только писали о босяцком житьи-бытьи, Уэйтс и вправду так жил. Судя по всему.

Смутившись, я обращаюсь к его официальной биографии, написанной три года назад им самим:

— Здесь сказано, что мать впервые усадила вас за пианино, когда вы были совсем маленьким?

— Ну-у-у-у-у, — тянет он и подается вперед, словно намереваясь раскрыть тайну. — Каждую минуту рождается новый простофиля[86].

Если у жалобного стона есть мысленный аналог, именно он звучит в этот миг у меня в голове. Как прикажете разговаривать с человеком, перевирающим собственную биографию? Мне нужен план, и, по счастью, он у меня есть. Я подготовил длинный список выдержек из его песен и теперь, сильно нервничая, предлагаю: может, мы просто забавы ради поиграем в словесные ассоциации? Я называю слово, он отвечает?

Как вы на это смотрите?

— Извините, — хрипит он и выбирается из-за стола.

Плана мало, мне нужна добавка виски. К счастью, через минуту Уэйтс вернулся и заказал еще два двойных.

— Ладно. Валяйте. Что там у вас?

Облегченно вздохнув, я просматриваю список.

— «Пончики Уинчелла».

Он кашляет.

— Часть лос-анджелесского пейзажа. Одна их точка недалеко от студии. Хайвейные патрульные крепко сидят на диете из «Бенсон и Хеджис» и глазированных пончиков Уинчелла. Очень важная вещь.

— У. К. Филдс[87]?

— Я одолжил у него одну строчку. «Те, кто не терпит детей и собак, сами не могут быть плохи». Верно? Ему была судьба — или стать национальной гордостью, или гордая нация упрячет его куда подальше.

Я постепенно успокаиваюсь. Или второй двойной возымел действие, или эта игра начинает ему нравиться. Следующий пункт я выбираю наугад:

— Рикки Ли Джонс[88].

— Старая подруга. Плохая тема.

Ужас. Попробуем еще раз.

— Тихуана.

— Отец работал учителем испанского. Когда мне было десять лет, мы месяцев пять прожили на курином ранчо в Баха-Калифорнии. Я много раз бывал в Мексике, но теперь вряд ли туда поеду.

Уже лучше.

— Фрэнсис Форд Коппола.

— Я с прошлого апреля работаю над новым фильмом Фрэнсиса. Называется «От всего сердца»[89]. Полный капец. Я никогда не брался за такую большую вещь, но мне очень нравится. Написал песни и музыкальную озвучку. Мне нравится, как он работает.

Когда-то Курт Воннегут в своей замечательной лекции говорил о том, что авторам приходится довольствоваться всего тремя сюжетными линиями. Первая: юноша встречает девушку, юноша теряет девушку, юноша опять находит девушку. Если верить Тому, сюжет «От всего сердца» такой и есть.

Снова просматривая список, я выбираю «Kentucky Avenue»[90]. В этой песне у Уэйтса есть такие слова:

От твоей инвалидной коляски я спицы возьму
и сорочьи крылья,
привяжу их веревкой за плечи тебе и к стопам.
Мы найдем у папаши пилу,
на ногах твоих спилим колодки,
на пустырь их оттащим и там закопаем к чертям.