Томек на тропе войны

Ошеломленный бык стоял в центре арены и в бешенстве загребал копытами землю. Заметил всадника, наклонил голову, вооруженную огромными кривыми рогами, вытянул хвост струной и внезапным рывком бросился на смельчака.

Хотя на этот раз ковбой действовал без особого рвения, он не потерял хладнокровия, увидев взбешенное животное. Сразу стало понятно, что и всадник, и его лошадь имеют опыт в борьбе этого рода. Пришпоренный конь устремился навстречу быку, но перед самыми рогами животного ловко вильнул в сторону. Разминувшись с быком, всадник тут же повернул лошадь и погнался за ним.

Зрители безумствовали, наблюдая за ловкими движениями ковбоя. Положение на арене то и дело менялось. То бык преследовал всадника, то всадник напирал на сбитое с толку животное, все ближе и ближе подъезжая к нему сбоку. Все присутствующие превосходно понимали цель этой якобы бесцельной погони. Для того чтобы прыгнуть на спину быка, схватить его за рога и повалить на землю, ковбой хотел измотать его.

После нескольких безуспешных наскоков бык стал бегать медленнее. Теперь всадник и бык кружили по арене возле самого ограждения. Сбитый с толку, измученный, бык потерял охоту нападать, тяжело трусил, косясь кровавыми глазами на напирающего всадника. Время от времени он выбрасывал в сторону голову с кривыми рогами, норовя достать конское брюхо, но конь ловко увиливал и снова возвращался. Ковбой явно готовился к решающему прыжку, и сотни зрителей напряженно следили за ним.

— Внимание, внимание! Сейчас он схватит быка за рога! Смотрите, уже подался вперед! — воскликнул шериф Аллан. — Хорошо он управляется с этим быком. Бьюсь об заклад, что этот смельчак решил закончить борьбу перед самыми трибунами, чтобы посрамить своей ловкостью и силой аризонцев.

Разгоряченный погоней ковбой приближался к трибунам и все ниже клонился к шее лошади. Когда всадник и бык очутились перед главной трибуной, зрители в напряженном молчании встали с мест.

Ковбой не обманул ожиданий. Пришпоренный скакун молниеносно привалился к быку, и тут всадник выдернул ноги из стремян, навис над быком и обеими руками схватил его за рога. И сейчас же перекатился на спину быка, стиснув его ногами. Бык метнулся как ошалелый. Лошадь отскочила, сторонясь острых рогов. Ковбой рванул быка за рога. Вот ему уже удалось немного повернуть его голову… Восторженный вопль прокатился над ареной…

И вдруг случилось неожиданное. Бык, словно насмехаясь над человеком, сворачивающим ему шею, повернул к бежавшему сзади коню, ударил его рогами в бок, повалил на землю, растоптал, потом коварно нырнул вниз и сбросил смельчака со своей спины. Удар — и ковбой свалился без чувств. Восторженный вопль перешел в крик ужаса. К разъяренному животному как будто вернулись силы. Кривые рога, точно вилы, подхватили ковбоя и вскинули в воздух. Бесчувственный наездник тяжело грохнулся оземь. Бык снова подскочил к нему… На арене воцарилась немая тишина.

И тут через барьер главной трибуны перепрыгнул светловолосый человек. Он молниеносно заступил быку дорогу и, прежде чем тот успел вонзить свои смертоносные рога в тело лежавшего без сознания ковбоя, огромным жилистым кулаком грохнул животное по голове, между налитыми кровью глазами. Растерявшийся бык ошеломленно остановился, потом рухнул на колени, свалился на бок, снова вскочил, но дюжий боцман второй раз влепил ему между глаз. Ноги быка подогнулись, и он глухо замычал. Моряк тут же схватил его за рога, рывком завернул ему голову и повалил на землю.

Подскочившие ковбои и индейцы с лассо быстро спутали быку ноги. Только после этого боцман выпустил рога, уперся в его тушу, встал и медленно расправил спину.

Изумленные и восхищенные этой почти нечеловеческой силой, зрители все еще сидели в оцепенении, а моряк, оправившись от случившегося, преспокойно отряхивал свои штаны.

Этот простой и будничный жест вернул зрителей к действительности. Поднялся оглушительный крик. Барьер, окружавший арену, рухнул под напором толпы. Кричащие, восторженные люди накинулись на боцмана. Одни пожимали его узловатые руки, целовали его, другие хотели хотя бы дотронуться до него. Боцман даже не помнил, как снова попал в ложу к своим друзьям. Богатые ранчеро и их обжигающие взглядами сеньоры и сеньориты забыли о своей респектабельности. Каждый хотел вблизи взглянуть на необыкновенного богатыря и подарить ему что-нибудь за его героизм. Самолюбивый варшавянин сначала насторожился, когда люди принялись совать ему в руки самые разные предметы, но Аллан шепнул, что американцы имеют обыкновение всячески одаривать своих героев. И наш герой с берегов Вислы сидел и охотно подставлял щеки прекрасным сеньоритам, не скупившимся на поцелуи.

Хотя назавтра должны были быть скачки, боцман и его друзья не скоро вернулись на свою стоянку. Аллан и несколько ранчеро из Нью-Мексико устроили вечером в честь боцмана прием, на котором гуляли до поздней ночи. Только Салли с матерью ушли раньше. Нечего и говорить, что героем вечера был боцман.