Томек у истоков Амазонки

Томек обратил внимание на шамана, который на площади у малоки занимался «лечением» больных. У каждого рода кубео был свой шаман, и все индейцы свято верили в его чудодейственную силу. По мнению кубео, великие шаманы-ягуары могли произвольно вызывать сильную бурю, ветер, град и туман, лечить и убивать людей. Томек вручил шаману несколько мелких подарков и стал незаметно расспрашивать его о разных обычаях индейцев кубео. Когда шаман разговорился, Томек сказал ему, что добыча пищи не требует от кубео больших трудов.

— Ты сказал правду, — согласился шаман. — Мы живем в лучшие времена. Прежде людям приходилось голодать, потому что они вынуждены были питаться только соком растений и древесной корой.

— Неужели? — удивился Томек. — А я думал, что индейцы уже давно знают маниок.

— Ты ошибался, первые люди не знали другой пищи, кроме сока растений и древесной коры, — ответил шаман. — Пользоваться маниоком и другими полезными растениями они научились гораздо позже.

…Высоконогое животное представляет из себя и агути, или гути, называемый еще золотым зайцем (Dasyprocta aguti), коренастый грызун с длинной, остромордой головой, маленькими круглыми ушами и трехпалыми длинными ногами (на передних 4 пальца). Жесткий, почти щетинистый мех его имеет глянцевитый, красновато-лимонный цвет, перемешанный с черно-бурым. Живет в Северной Америке и средней части Южной Америки, по берегам рек, в лесах, выходя на добычу ночью. Жилищем их служат прогнившие, дуплистые стволы упавших деревьев. Это безобидный, боязливый зверек, напоминающий своими прыжками маленькую кабаргу. Из внешних чувств у него развиты обоняние и слух, зато зрение и вкус слабы. (А. Брэм. Жизнь животных, т. 1.)

— А кто их научил?

— Это было так! Однажды голодный старый индеец искал в лесу съедобную кору. В чаще леса он случайно набрел на аунгоку, то есть дерево, листья которого похожи на листья маниока. Плоды маниока падали с дерева на землю, но индеец не знал, что они съедобны. Дерево росло на поляне. Индеец заметил, что около него было много разных животных. Он задумался, что бы это значило. Тогда пришел мудрый агути. Старик очень удивился, когда увидел, что агути ест плоды, упавшие с дерева. В те времена плоды маниока были лишены кожуры. «Что ты ешь?» — спросил старик у агути. Агути ответил: «Маниок». Потом агути добавил, что люди должны раскорчевать лес и очистить поле, на котором надо посадить маниок. Старик вызвал людей из деревни, а когда они приготовили поле, агути приказал им срезать аунгоку. Индейцы рубили дерево каменными топорами. Вскоре дерево упало на землю, и все звери, сколько их было, подошли и стали есть его плоды. Старик увидел, что на каждой ветке дерева были разные плоды. На одной росли бананы, на другой — сахарный тростник, на третьей — пататы, на остальных — туру, или яд. Агути сказал индейцам, чтобы они срубили по одной ветке и посадили их на поле. Так индейцы научились разводить разные полезные растения и с тех пор перестали голодать.

— Думаю, что и раньше им не приходилось голодать. Ведь леса были полны дичи, — заметил Томек.

— А вот и не могли они охотиться! — возразил шаман. — Первые люди не умели пользоваться оружием. Позднее Куваи[109] научил их ловить рыбу на крючок и стрелять животных из лука. Кроме того, некоторых животных, по их представлениям, вообще нельзя есть. Например, мясо ленивца, стоит его отведать, сделает человека очень ленивым.

— Как видно, кубео никогда не едят ленивцев, потому что работают с утра до вечера, — пошутил Томек. — Ваши женщины совсем не отдыхают, даже девушки работают без устали весь день.

— Прежде, когда у женщин были барабаны и флейты, они целыми днями не хотели ничего делать, только играли, — ответил шаман. — Тогда Великий Дух разгневался на них, отобрал у женщин музыкальные инструменты и передал их мужчинам. С тех пор мужчины прячут от женщин барабаны и флейты, а если какая-нибудь из них увидит эти инструменты, она должна погибнуть от колдовства.

— Что же в таком случае делают женщины, когда мужчины играют на барабанах и флейтах? — спросил Томек.

— Они должны находиться вне малоки и могут вернуться только тогда, когда мужчины спрячут инструменты.