Томный дух болотного зверя

— Ладно, ща приду, — махнул рукой Стрельцов.

В магазине было прохладно, сумрачно и пусто. Даже продавец отсутствовал.

Юля сразу осмотрела прилавки.

— Большую часть продуктов придется брать консервированными, — вздохнула девушка. — Ведь у нас с собой только походный холодильничек.

В глубине здания скрипнула дверь и, через секунду, возле кассы появилась одетая в белый халат, полная женщина, — очевидно, продавец.

— Слушаю вас, молодые люди, — расплылась она в улыбке. — Ассортимент у нас не большой, но все необходимое точно найдется.

— Значит, так…, — задумалась Юля. — Взвесьте, пожалуйста, пять килограмм свинины. Чьего, кстати, производства это мясо?

— Конинского производства, местной мясоперерабатывающей фабрики, — спокойная и медленная, как танк, продавщица засучила рукава и надела резиновые перчатки.

— Что-то я не знала о существовании такой, — недоверчиво взглянула на морозильную камеру девушка.

— Зря сомневаетесь, — кисло улыбнулась продавщица. — Это мясо тутошние предприниматели делают. Фабрика находится дальше, километрах в пятнадцати, около бывших свиноферм. Они многих мясом снабжают. Череповец — точно весь их продукцией завален. Например, котлеты от фабрики «Конница» кушали, а?

Юля кивнула. Виктор тоже припомнил такое название. Даже знал, когда его в последний раз видел, — купил всего несколько дней назад упаковку именно этих котлет в расположенном рядом с его домом универсаме.

— Фабрика — мировая! Страшно даже подумать, что она так выросла из маленькой скотобойни всего за каких-то пять лет. Котлеты, естественно, не единственный их продукт. Там делают и пельмени и люля-кебаб, и голубцы, и сосиски… И главное, — все расширяются.

— А кто эти предприниматели? — поинтересовался Виктор.

— Сама не знаю, а другие — каждый при своем мнении. Одни утверждают — это переселенцы из разных областей, которых какой-то человек пригласил именно сюда и организовал. Может и так. Ведь, у них тут ничего нет — ни домов, ни родственников. Приехали, купили землю, построили цеха, запустили оборудование — теперь деньги делают, чтоб дальше обустраиваться. Они сейчас даже живут на территории заводов — в бараках, страшные такие, все как один бородатые… Про внешний вид этих людей уже своими словами говорю, потому что иногда в поселке ихние рабочие появляются, как правило — купить чего-нибудь, вот я их и видела. Правда, появляются они только вечером. Может, дисциплина на заводе жесткая? Кстати, на местных мужиков фабричники, из-за бород, совсем не похожи. Наши, почему-то все бреются. А если кто из нашенских, когда не брился или переставал это делать, то таких людей можно по пальцам пересчитать. Не то что бы мы тут все такие цивилизованные, просто, в здешних краях об отращивании бород слывет молва очень нехорошая. Ежели у кого-то из местных мужиков вдруг начинала густая борода расти, это значило только одно — в него вселился бес, дьявол. Никому эти одержимые не нравились, все считали их проклятыми. А как не посчитать? Ведь, они чего вытворяли?! То ахинею несусветную понесут, то напугают тебя каким-нибудь фокусом типа превращения своих глаз из обычных человеческих в угольно черные бусины. Насчет фабричников ничего подобного сказать не могу. Если они в магазин заходили, то разговаривали всегда разумно и вежливо. К тому же и одеты они хорошо. А вот их женщин никто вообще никогда не видал. Может эти бородатые своих баб, как азиаты, прячут? Хотя это навряд ли, скорее всего, они их еще просто не привезли. Вот разживутся, тогда уж и пригласят всех родственничков, и жен вместе с ними.

«Бородатые», — Виктору вспомнился сосед по купе, с которым он ехал до Санкт-Петербурга в поезде…, чай, разлитый на столике и высыхающий там, в виде рисунка оскалившегося черепа.

Парень не хотел обо всем этом думать, потому что настроение мгновенно портилось. В результате он быстренько вернулся к слушанью того, что говорила продавщица.

— Другие с первыми не согласны, — продолжала она. — Говорят, никакой человек их не организовывал и не приглашал. Если есть у них вожак, то он уже тут был выбран эдаким главой… клана. Просто — в странных местах странные люди и появляются. А странность эта от местной чертовщины, прости меня господи, исходит. Если б в другом месте жила, — не поверила бы такому объяснению, а так — верю, потому что черти в округе точно есть. И влияние их гнилое на людей и на всю округу хорошо заметно.

— Влияние? — Виктор нахмурился.