"Тонкая линия. Осколки судеб".

- К твоему сведению, я уже убил Никоса Кропотова за то, что он помог тебе освободиться! Я отрубил ему его чертовы ноги и руки! И, поверь мне, я не задумываясь сделаю то же самое с твоей сестрой, если ты хоть пальцем тронешь Юки! Она будет умирать долго и мучительно!

Реакция Ива поразила его - тот издевательски расхохотался.

- Пытаешься разыграть единственную карту, которая у тебя есть в наличии, да? Ты просто жалок, Коеси. Ты думаешь, она что-то значит для меня, после того как пошла с тобой на сговор и предала меня? Ты можешь ее убить прямо сейчас, у меня на глазах. Тем самым ты просто сделаешь за меня мою работу – и только!

- Я не шучу! – рявкнул Акутагава, но в его голосе появились нотки отчаяния.

- Я тоже, представь себе! Знаешь, что? Давай сделаем это прямо сейчас, совершим убийства синхронно, - предложил Ив. Неторопливо он извлек пистолет и складной нож, и продемонстрировал их на камеру. – Пуля или нож? От чего умрет Юки? Что скажешь, Коеси?

Акутагава против воли онемел на несколько мгновений, не находя в себе силы выдавить из горла хотя бы звук. Казалось, что его сердце сейчас разорвется, так безумно оно колотилось в груди. Он не желал верить словам Ива о том, что тому плевать на сестру. Ив любит свою сестру, он уверен в этом! Все это блеф, не больше! Надо доказать серьезность угрозы и прямо сейчас отрубить ей, например, пальцы - чтобы Ив услышал крик Насты, увидел, как той больно. Тогда, быть может, сумасшедший сукин сын остановится!

Но какая-то часть его разума возражала: если бы Ив беспокоился за сестру, то он не стал бы вот так рисковать ею, ведь при необходимости Акутагава способен на жестокость. Ив достаточно хорошо знает его в этом смысле! Если с Юки что-то случится, Акутагава растерзает ее. Следовательно, если Ив сейчас рискует Настой, то он действительно желает ей смерти. А раз так, то никто и ничто не сможет спасти Юки.

Что бы Акутагава сейчас не предпринял – Юки обречен.

Эта мысль, молнией сверкнув в голове Акутагавы, буквально парализовала его.

- Я выбираю пулю. Все-таки Юки мне не чужой, а нож причинил бы ему лишнюю боль, - продолжил Ив деловито.

Передернув затвор пистолета, он отодвинулся вбок, чтобы камера могла запечатлеть связанного пленника и навел на него оружие, целясь в голову.

- Ив, убей меня, если хочешь. Я сам приду к тебе! Я не буду сопротивляться! Можешь пытать меня сколько вздумается, можешь порезать на куски! – голос Акутагавы сорвался, выдавая весь его ужас, всю его боль. – Прошу тебя, не причиняй ему зла! Я умоляю тебя! Возьми меня вместо него…

Прогремел выстрел.

На мешке, надетом на голову пленника, образовалась кровавая дыра. Несколько раз руки и ноги мужчины конвульсивно дернулись, после чего он затих навсегда. Его голова свесилась на грудь и из пулевого отверстия побежала темная кровь, окрашивая мешковину в багровый цвет.

Акутагава не видел всего этого. Как только прогремел выстрел, в глазах у него потемнело. Он выпустил из рук Насту и, не ощущая больше собственного тела, рухнул на колени. Кровь стучала у него в висках, а горло перехватил спазм, мешающий дышать – Акутагава хватал ртом воздух, как рыба вытащенная из воды, из его горла вырывались лишь надрывные хрипы. В ушах нарастал шум, признак приближающегося обморока. Всего его сотрясала дрожь. Он согнулся, упершись рукой в пол и склонил голову, будто на его плечи в этот миг навалилась тяжесть всего мира.

Наста застыла подле него, потрясенная произошедшим до глубины души.

Она, отличие от Акутагавы, обратила внимание, что выстрел сделал не Ив, а некто, кто находился за кадром. Угол ранения и направление дернувшейся головы убитого свидетельствовали об этом. Да и для ее брата выстрел оказался неожиданностью – когда пуля пробила голову заложника, Ив посмотрел куда-то в сторону и выразительно прищурил глаза. Но ничего не произнес и не сдвинулся с места. Впрочем, так ли важно, кто стрелял, ведь это никак не сможет исправить случившегося?

На лице ее брата гуляла его фирменная садистская ухмылка, пока он наблюдал за тем как корчится Акутагава. Наста не сомневалась – сейчас Иврам испытывает острейшее наслаждение, созерцая трагедию, организованную и приведенную им в исполнение! Он торжествовал и упивался тем, насколько глубоко ему удалось ранить Акутагаву.

- Подобное зрелище ни за какие деньги не купишь! – издевательски заметил Ив.

В следующую секунду он сдернул с трупа мешок и Наста ахнула: к стулу был привязан не Юки! Это был мужчина средних лет, своей комплекцией схожий с Юки, что и ввело Насту и Акутагаву в заблуждение. Черт возьми, Ив просто водил их за нос! Устроил спектакль!

Наста упала на колени рядом с Акутагавой и принялась трясти его за плечи:

- Это не Юки! – выпалила она. – Это не Юки!

Акутагава расслышал ее голос как будто издали и не сразу понял ее:

- Что? – прошептал он.

- Это был не Юки!