Тонкая нить

Наконец они добрались, винтовая лестница кончилась, и Вайолет с удовольствием отметила, что почти не запыхалась. Артур открыл дверь, и они неожиданно оказались на огражденной парапетом верхней площадке колокольни. Слева видна была крыша собора, а за ней невысокая башенка. Но они, естественно, повернулись направо: южная часть Уинчестера раскинулась перед ними как на ладони. Внизу виднелись внутренний дворик и здание, где собирались на свои занятия вышивальщицы. Вайолет смогла заглянуть через окно прямо в комнату в конце, где она иногда работала, теперь пустую по случаю воскресенья. Вон стоит шкаф, в котором ей велели навести порядок в самый первый день, и подоконник, куда она тогда же выложила мотки синей шерсти разных оттенков. За внутренним двориком раскинулась территория Уинчестерского колледжа, где между его корпусами разгуливали мальчики в форменных костюмчиках, потом шли жилые дома, за ними заливные луга по берегам Итчена, а вдали виднелся холм Святой Екатерины.

– Людям всегда нравятся широкие горизонты, – отметил Артур. – Лично я бы мог весь день простоять здесь, смотря вдаль. Но сейчас нам надо идти.

Он открыл дверь слева и провел их внутрь. Вайолет едва не ахнула от изумления, но сумела сдержаться. С левой стороны пространство вокруг них освещалось рядом узких застекленных окон, но вот справа было длинное, похожее на пещеру помещение, через которое шел, теряясь во мраке, узенький проход, с обеих сторон огражденный перильцами. Вайолет не сразу поняла, что он занимает всю длину соборного нефа, от окна у нее за спиной он тянулся над трансептами к башенке с колоколами. По всей длине прохода шли мощные деревянные балки, повторяющие форму соборной крыши. Она словно оказалась на чердаке здания и видела весь деревянный скелет его, который держит конструкцию. Огромность этого чердака поражала воображение – по площади не меньше футбольного поля. Широко раскрыв глаза, Вайолет стояла на самом краю его – и вдруг, вдохнув в себя запах многих и многих тонн нагретого солнцем дерева под крышей, чихнула.

– Это дуб, – пояснил Артур. – Почти всем этим балкам больше тысячи лет, древесину брали из ближайших лесов, принадлежавших Вильгельму Завоевателю. Говорят, будто епископ, строивший этот собор, спросил короля, можно ли воспользоваться древесиной из его леса. Вильгельм ответил, что на всю заготовку дает им три дня. Тогда епископ собрал как можно больше народу, и они вырубили весь лес, оставили только один-единственный дуб! Королю, конечно, это не очень понравилось.

– Бедненький Вильгельм потерял весь свой лес, – вставил свое замечание Кит Бейн.

Вайолет фыркнула. Артур сразу нахмурился: видимо, его раздражала их несколько развязная несерьезность.

– Посмотрите сюда, – сказал он, кивнув в сторону одного из окон. – Видите надписи и рисунки?

На вертикальных каменных стойках, разделяющих окно, были вырезаны имена, даты, щит, череп и скрещенные кости «1871. Барратт. Пакер. 1790. 17 февр.». Довольно грубо, но стильно.

– Бог мой, даже в соборе такое! – возмутилась Вайолет.

– Людям нравится оставлять по себе память. Подобное граффити можно найти где угодно. В пресбитерии есть даже надпись одного звонаря. Когда будете там в следующий раз, поищите: «Гэри Коппар».

– В звоннице тоже есть, – прибавил Кит Бейн. – Я вам покажу.

– Это, конечно, древние надписи. Если бы мы сделали такое сейчас, Уильям из нас кишки бы выпустил.

– Кто такой Уильям?

– Уильям Карвер. Старшина колокольни. Он звонит здесь уже тридцать девять лет, на год дольше меня. Вы с ним сегодня познакомитесь.

«Когда я родилась, Артур уже был здесь звонарем», – подумала Вайолет.

Мало кто из людей, а мужчины особенно, вызывал в ней такое чувство, будто она – женщина еще не старая. Впрочем, и сам Артур Найт не казался ей стариком.

– Да уж, Карверу в лапы лучше не попадаться, – сказал Кит Бейн. – Во всем любит порядок, настоящий педант, вот кто он. За опоздание звонарей штрафует. Представляю, что он подумает, когда увидит здесь женщину!

При этих словах Артур поморщился и отвернулся. Интересно, подумала Вайолет, жалеет ли он о том, что здесь с ними сейчас этот не в меру возбужденный Кит Бейн.

Подсвечивая фонарем дорогу, Артур повел их по деревянному проходу. Под ними были какие-то огромные, покрытые цементом бугры, опускающиеся вниз, образуя впадины – словно гигантская картонка для яиц, – повторяющие сводчатый потолок собора, над которым они шли. При каждом шаге деревянный настил под ногами скрипел. На чердаке собора было тихо, совсем не слышно многоголосого гомона посетителей и прихожан. Вайолет казалось, что она находится внутри огромного кита, а деревянные балки – это его ребра.

Наконец они дошли до еще одной двери. Артур повернулся к Вайолет и кивнул на ее шляпку:

– Существует старинное правило: в звоннице надо находиться с непокрытой головой… и без шпор!