Тонкий меч

Отец-Крылин, казалось, хотел сказать что-то еще, но Боевое Перо громко объявила:

— Нам пора в путь. Извини, Отец-Крылин.

— Конечно, — согласился тот. — Я и не думал вас задерживать. — Он кивнул в нашу сторону: — До свидания, Тялве. До свидания, дети.

— До свидания, — ответили мы.

Отец-Крылин расправил свои широкие крылья и скрылся в сводчатом коридоре, из которого прилетел. Боевое Перо распахнула дверцу и приказала нам:

— Вы трое — живо в клетку.

Тялве откашлялся, он старался держаться как взрослый.

— Папе не понравится, что вы заперли Трине.

Боевое Перо зыркнула на него и ответила:

— Это не имеет значения.

Нам оставалось только подчиниться. Боевое Перо заперла дверцу на висячий замо́к, а ключ на плетеном шнурке повесила себе на шею. Мы оказались в ужасной тесноте. Тялве подбежал к клетке, схватился за прутья и шепнул брату:

— Не волнуйся! Папа все исправит.

— Ну же! — гаркнула Боевое Перо. — Хрим, Лин, Рута и Хиндер — берите клетку! А мы с Харп понесем Тялве.

Они взлетели все разом, клетка оторвалась от пола. В полете нас очень сильно качало. Я боялся, что клетка ударится о какой-нибудь каменный уступ и мы разобьемся в щепки. Но гарпирии ловко лавировали между скалистыми стенами залов и переходов замка. Я оглянулся и увидел Тялве, болтавшегося в когтях Боевого Пера и Харп. Он был явно напуган. Снова взглянув вперед, я разглядел где-то далеко-далеко светлую точку.

На Трехрогой вершине

В то утро над Хресарами дул слабый холодный ветер. По синему небу медленно плыли облака. Мы с Трине и Принцессой зябли в клетке из прутьев. Снег в горах уже растаял, но трава была еще низкая и блеклая. Мои глаза пока не привыкли к свету. Казалось, будто глазные яблоки слишком велики для глазниц и в них застыли сгустки боли. Зато воздух был свежий и дышалось легко. Тюремная сырость постепенно выветривалась из одежды. Лишь плетеные соломенные башмаки все еще оставались влажными. Принцесса старалась привести в порядок свою шаль и плащ. Трине часто моргал и пытался прилечь отдохнуть. Похоже, его подташнивало после головокружительного полета из Горного замка. Я прижался лицом к прутьям клетки и, щурясь, смотрел по сторонам.

Мать-Крылиха не сводила глаз с горных вершин. Боевое Крыло неподвижно застыла рядом. А чуть поодаль, сжавшись от холода, стоял Тялве. Корзина лежала у его ног. Меч на боку казался огромным в сравнении с его тоненькой, исхудавшей фигурой. Он кутался в плащ, втягивал голову в плечи и тоже смотрел в ту сторону, откуда должны были появиться отряды его отца и Короля Спарты. Скоро ли? Или придется ждать несколько часов?

Боевое Перо повернулась к Матери-Крылихе:

— Ты уверена, что не хочешь отправить меня в разведку — посмотреть, как близко они подошли? Я бы держалась на расстоянии, чтобы меня не заметили.

— Когда придут, тогда и придут, — ответила Мать-Крылиха.

Неподалеку от нашей клетки стояли навытяжку сто гарпирий. Их нагрудники были похожи на стальные панцири. Из-под левого крыла у каждой торчала рукоять меча.

Время тянулось медленно, как облака по небу. Солнце поднялось, но теплее не стало. Высокие горы окружали нас, словно великаны в снежных шапках — огромная семья из гранита или известняка. Горы стояли и тоже ждали. Молча, не спуская с нас глаз.

Около полудня мы услыхали голоса. Они долетали с юго-востока и сначала были едва различимы, но вскоре сделались громче. Кто-то крикнул, другой ответил. Вот какой-то спартан поднялся на вершину. На нем был красный кафтан и кольчужный воротник, на поясе висел меч. Заметив нас, спартан остановился.

Гарпирии зашевелились, проверяя свои мечи. Боевое Перо посмотрела на Мать-Крылиху, ожидая приказа, но та продолжала стоять неподвижно.

Вот появился еще один спартан. Принцесса вспыхнула и расплылась в улыбке. Она вскочила и крепко вцепилась в прутья клетки.

— Папа, — прошептала она.

Король Спарты оказался седым и высоким. Он немного сутулился. На нем тоже был красный кафтан с кольчужным воротником. А я почему-то представлял, что Король Спарты появится с роскошной золотой короной на голове… Но, конечно, такой вид не годился для похода.

На вершину взобрались еще несколько спартанов. Все в одинаковой одежде. И у каждого на боку длинный меч. Из пастей у них стекали струйки слюны. Одни вчетвером тащили сундуки с поклажей, другие несли мешки за спиной. Наконец вся сотня спартанов поднялась на вершину.

В воздухе повисла тишина. Ветерок шевелил оперение Матери-Крылихи и полы кафтана Короля Спарты.

— Добро пожаловать в Гарпирию, — промолвила Мать-Крылиха.

Король Спарты посмотрел на клетку из прутьев. Лицо у него оставалось непроницаемым. Он обернулся к Матери-Крылихе:

— Там что, моя дочь? — произнес он хриплым голосом.

— Одна из них точно твоя дочь, — ответила гарпирия.

— Почему она в клетке?

— Принцесса Спарты хотела учинить беспорядки в Царстве Смерти, — сказала Мать-Крылиха. — Я и мои подданные остановили ее.

Король, казалось, задумался над этими словами. Он открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Мать-Крылиха опередила его: