Топ-модель

Через четверть часа наш джип закатил в район, застроенный старыми домами. Немцы сооружали, сообщил Стахов, и назвал какой-то дремучий год 1946. Я глазела на эти старые дома, на старых людей, проживающих в них, на старых детей во дворах, и думала: лет через пятьдесят по этой улице тоже будет мчатся на авто какая-нибудь красивая молоденькая девочка моих лет, и удивляться окружающему старому миру. Такое впечатление, что в этом районе проживала сама Старость.

- Не хочу быть старой, - говорю вслух.

- Что? - не понимает Алекс, высматривая трафаретки с номерами на домах. - Кажется, здесь?

Неужели, чтобы остаться молодой, надо умереть? Как это случилось с Танечкой Морозовой. Но я не хочу умирать - но не хочу быть и старой. Что же делать?

Между тем наш автомобиль уверенно въезжает в один из дворов. Внутри него - здание школы, однако заметно, что здесь тоже не учатся, а занимаются неким бизнесом. Кажется, книжным, если судить по бумажным кирпича, забившим мусорные баки. Мою догадку поддерживает Алекс, сообщив, что в "школе" располагается некое столичное издательство, выдающее на-гора невозможное пи-пи для доверчивых российских читателей:

- Никогда, Мария, не читай эту макулатуру.

- Я и не читаю, - признаюсь, выбираясь из машины. - Почти.

- Вот и не читай, - повторяет мой спутник, осматриваясь. - Нам сюда, указывает на соседний дом. - Первый подъезд, квартира тринадцать. Гляди, наш Сопикович не верит в магическую силу цифры. А вот мы верим...

Прогулочным шагом отправляемся в неожиданные гости. Никаких чувств не испытывала, словно помня наставления старшего товарища. Впрочем, была уверена: объекта нет на месте - или в больнице, или в подмосковном санатории.

На лавочке у подъезда старели старушки, похожие друг на друга, как сестры. Стахов обратился к ним:

- Бабули, Сопикович из тринадцатой дома?

Старушка, самая бойкая, ответила тоненьким голоском:

- Сопликович, сынок, дома. А вы из больницы?

- Из нее, - отмахнулся охотник на людей. - Бригада экстренной помощи. Если пациент будет кричать, не обращайте внимания.

- Ай-яя, - запричитали старушки, - беда-беда...

С чувством юмора у моего спутника было в порядке - даже чересчур. Заступив на широкую лестницу, неспеша зашаркали вверх. Стены были испещрены надписями, утверждающими, что здесь живут "лохи" и "козлы". Пахло жареной картошкой, рыбой и кошками.

Если закрыть глаза, легко представить: я в родном дивном городке, о котором я вспоминаю все меньше и меньше.

Квартира с выщербленным номерком "Кв.13" находится на третьем этаже. Решительная рука менхантера топит кнопку звонка. Разболтанно-мелодичный звук убегает в глубину квартиры.

Потом слышится поспешные шаги - дверь открывается. На пороге крупно-каботажная тетя с пористым лицом, где прорастают усики и бородавки. Общее впечатление, что перед нами бегемот, правда, женского рода. В чудовищно-безобразном сарафане: белое поле - черный горошек. Однако больше всего меня умилили ветхозаветные босоножки из 1946 года и беленькие газовые носочки с красненькой каемочкой.

Из самой квартиры шел неприятным запах мочи, лекарства и болезни. На немой вопрос хозяйки Стахов ответил, что мы из благотворительной организации "Мирные инициативы".

- Да-да, нам звонили, - обрадовался "бегемот" в босоножках. - Я дочь больной.

- Какой больной? - удивился Алекс. - Простите?

- Вы же к Луговой Инессе Львовне? То есть, к маме моей?

- Мы к Сопиковичу Ананию Ананьевичу.

- Ах, к моему мужу? - Воскликнула хозяйка. - Господи, не так вас поняла. Я - Ирина Горациевна. Очень рада, очень, - обтирала руки о полотенце, перекинутое через жирноватую шею. - У нас тут маленький хаос. Год неудачный: одни несчастья, - и пригласила пройти в квартиру. - То мама болеет, то вот супруг вернулся с юга...

Я испытала брезгливое чувство, появившееся от неприятных агрессивных запахов и домашнего неопрятного беспорядка.

- Ананий, к тебе из благотворительной организации, - медовым голоском сообщила Ирина Горациевна, пританцовывая у двери комнаты. - К тебе можно? Что?.. - И нам: - Знаете, после несчастного случая на море... Ананий сильно нервничает и просит, чтобы я его предупреждала...

Наконец раздался голос, мне знакомый, мол, кого там черти принесли?

- Прошу, - открыла дверь хозяйка. - Чай? Кофе?

- Чай? Кофе? - повторил Алекс. - Потанцуем?

- Что? - изумилась Ирина Горациевна.

- Шутка, - объяснил охотник на людей и заступил в комнату энергичным шагом, как представитель благотворительной организации.

Я готовилась увидеть Бог знает что - во всяком случае, образ печального паралитика в коляске стоял перед моим мысленным взором. И что же? Нас встречал здоровый молодец с упитанными щеками. Правда, небольшая бинтовая заплата на стриженной макушке напоминала о днях минувших и печальных.

Комната была заставлена стеллажами с книгами, на столе - портативный компьютер, на его экране цвела картинка некой шулерной карточной игры.

Наше хамоватое вторжение ввергло лже-Арнольда в шок. Еще больший шок донжуан испытал, когда узнал во мне особу, приласкавшую его от всей своей бескомпромиссной юной души.