Тоска по Лондону

Узнай мои соплеменники, что я тут затеял, они стащили бы меня с крыши и вломили таких, что печень моя уже и не пикнула бы. Но ничего не могу поделать, разгадывание загадки ЛД по-прежнему остается стимулом к жизни. А со стимулами не поспоришь. Ну, откажусь я от дела ЛД во имя дел моих соплеменников — и завтра помру просто так, от прекращения жизни, ввиду утраты интереса и желания. Станет соплеменникам легче? Уж лучше рисковать жизнью, желая и надеясь жить, чем жить не желая и не надеясь.

Черт знает что! Вдруг уясняю, что все мое существование есть не что иное, как метание между надеждой на жизнь и надеждой на смерть. Черт знает что!

Подавляя страх, подползаю к краю крыши и заглядываю вниз. Неужели прыгну, посмею? Жуть!

А окна-то все еще светятся, и выходят они на улицу. Отнюдь не все обстоятельства благоприятствуют мне…

В этот миг ни с того ни с сего и как-то очень уж некстати меня осеняет, что ширма между мною и политической реальностью вряд ли была единственной. Было — и осталось — немало такого в моей жизни, чего я не желал и никогда не пожелаю знать. Просто так, по малодушию.

И с надеждой то же.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА 19. ВЕСЕННИЕ ПЕРЕВЁРТЫШИ

Апрель. Затишье на фронте. Затишье на всем гигантском фронте от Баренцова до Черного моря означает одно: это предгрозовое затишье. Бои на Гжатском выступе. Противник вполне оправился после неудачи под Москвой.

О Московской битве многое уже наболтали. Официально она именуется «разгром немецких войск под Москвой». Я бы назвал это «фатальная потеря времени под Москвой». Но для себя небесполезно помнить, что немецкие войска не разгромлены, они оступились. Глубокая и своевременная распутица. Неожиданно ранние морозы. Бесноватый со своими пошлостями. Лучше ли выглядела другая сторона? Соревнование кретинов. Как бы то ни было, не разгромлен вермахт и собирает силы. Нового удара нужно ждать, едва прекратится весенняя распутица.

Где?

Сей вопрос держит в напряжении всех.

Сосо в затишье увлекся стихами Гения. Они оказывают на моего ублюдка целебное действие. Воистину, читателя не выбирают… После нашего разговора в декабре Сосо доставили целую папку, не иначе, из ведомства Пенсне, ныне хранилища национальных сокровищ. Вряд ли из этих застенков стихам суждено вырваться и достигнуть правнуков. Но я читаю то, чего никогда прежде не слышал.

Многие стихи Сосо знает наизусть, особенно шуточные, каждый день повторяет Что ты дуешь и дуешь в трубу, молодой человек? Полежал бы ты лучше в гробу, молодой человек, но с такой интонацией, от которой Гений содрогнулся бы. Бормочет Сосо и стихи о Чапаеве. Эти озадачивают: ничего нет — а пробивает, и что-то такое, ну!.. Гений!

Но Гению легче ли? Он пропал. Пенсне разводит руками: ищем, товарищ Сталин. Поди проверь, кого он ищет. Гений, наверно, уже покоится в вечной мерзлоте, ему не создавали условий для выживания. После доклада Пенсне Сосо делает вид, что сердится. Но это задание не из тех, за какие он снимает головы. Тем паче — немцы…

Для наступления по всему фронту, как это было прошлым летом, сил у них не хватит. Вернее, силы у них не меньшие, напротив, но даже этого недостаточно для нанесения тотального удара по уже воюющей и ожесточившейся стране. Противник нанесет удар в одном месте, зато вложит в него всю мощь.

В Ставке обсуждаются две возможности. Первая — в направлении Москвы. Вторая — юг, Донбасс и далее туда, где обозначится успех, то есть либо в обход Москвы, либо на Кавказ и Каспий. Для победы немцам на протяжении этой кампании незачем захватывать Баку. Даже лучше не захватывать, чтобы потом он достался им целенький. Только обезопасить Баку от бриттов и отсечь питание страны нефтью.

Этот вариант настолько предпочтительнее московского, что, мне думается, все маневры вермахта носят отвлекающий характер. На это немцы мастера, на обманные движения. Панических эпизодов в Ставке не перечесть, когда сотни эшелонов с войсками кидали совсем не туда, где, как оказывалось, они были нужны. Но московский вариант обсуждается в первую очередь и немецкого наступления ждут прежде всего здесь. Точнее — ждет Сосо. Остальные соглашаются. Никто не хочет нести ответственности!

На днях удалось с четверть часа провести с Цаганом. Он считает, что надо создать кулак в районе Воронежа и ждать немецкого хода. Сил для наступления мало, но для обороны достаточно. Кулак в районе Воронежа прикрывает и Донбасс, и Москву, недолго перебросить силы куда надо, лишь убедиться, что враг втянулся и удар не демонстративный.