Тоска по Лондону

Я спросил, как он смотрит на южный вариант с прорывом на Махачкалу и Астрахань. Цаган пожал плечами: Москва остается главной целью Гитлера и мой чересчур терпеливый вариант не в его характере. На вопрос о данных войсковой разведки ответил, что на Москву нацелено много_дивизий и налицо все признаки готовящегося наступления. Я заметил, что отсутствие признаков на юге выглядит, пожалуй, зловеще. Цаган сказал, что и на юге есть признаки, но это демонстрация. А по каким приметам вы это различаете? Он рассмеялся, как смеются над докторами здоровые люди, не подозревающие, что и они могут стать пациентами, и сказал, что как раз для этого они, военные, наделены знанием дела и интуицией. Знания — это замечательно, заметил я и спросил об агентурных сведениях. Цаган махнул рукой: агентуре нет веры. Кое-что от союзников… Также кратким Нет! ответил на вопрос о разработке в ближайшее время супероружия излучательного или иного вида, способного поражать живую силу.

Сосо рассчитывает на второй фронт. Кем надо быть, чтобы не понимать, что не готовы союзники к высадке в Европе! Да и немцы далеко еще не ослаблены и ликвидируют любую попытку. Тогда до следующей пройдут годы.

Поздней ночью пришел со сводкой Архиерей. Сосо затягивал совещание с работниками тыла, играл перед ними всезнающего гения, и Привратник велел Архиерею ждать: затишье! Архиерей почтительно поздоровался и попросил разрешения присесть. Садитесь, голубчик, пригласил я, и скажите, что хорошего в вашей папке и как это вы умудряетесь докладывать столько цифр, имен и названий, почти не заглядывая в нее, и где бы вы ударили летом на месте нашего противника. Архиерей улыбнулся и тронул пробор в волосах (профессор семинарии, педантичный книжник и тактичный собеседник. Это была улыбка именно по поводу моего монолога, и в ней одной содержалась и признательность за мое обращение, которым, он знает, я не разбрасываюсь, как его прежний шеф, и смущенная реакция на комплимент по поводу его феноменальной памяти, и ирония в свой адрес ввиду сложности вопроса и трудности однозначного на него ответа. Полноте, сказал я, отдаю должное дипломатическим достоинствам вашим, но отказываюсь верить, будто у вас нет своей версии предстоящих нам этим летом испытаний.

Германское командование отличается качеством военной игры, сказал он, при отсутствии сведений это делает прогнозирование крайне затруднительным.

Надо ли понимать вас так, что германское командование держит в руках инициативу, навязывает свою игру и переигрывает нас в части планирования операций?

Он снова уклонился от прямого ответа и сказал, что германское командование обладает инициативой не по причине мастерской военной игры, а ввиду превосходства в живой силе, господства в воздухе, преимущества в опыте проведения широкомасштабных наступательных операций.

Тщательно скрываемая от всех правда как раз и заключается в том, что у немцев давно нет преимущества даже в технике, а преимущества в живой силе у них и не было. Что у них было — и осталось! — это великолепная выучка войск, грозное мастерство войны. Но как проводить тотальную мобилизацию, как заставить кузницы ковать с таким напряжением, если не распространять легенды о численном превосходстве…

Вы имеете в виду, что у нас такого опыта нет?

Не в той мере, в какой нужно, сказал Архиерей и покивал, глядя мне в глаза.

Ничто не могло бы убедить меня в отсутствии у нас — и у самого Архиерея (должного опыта проведения широкомасштабных операций лучше, чем этот взгляд и этот кивок.

Не помешали бы сейчас казненные командармы, а?

Он даже скривился и горестно прикрыл глаза.

Но от Верховного слышу о планах проведения крупных операций в Крыму, под Харьковом, в других местах…

Желательно выбить инициативу из рук врага, сказал Архиерей, снова становясь уклончивым.

— Хотите, предложу свою версию летних событий? Для этого не надо быть стратегом. — Он кивнул с улыбкой. — На всем фронте немцы наступать не могут, нет больше ни фактора внезапности, ни преобладания воинственного настроения над мирным. Ударят в одном месте. Освободят южный фланг, любой ценой развяжут себе руки в Крыму, даже если для этого им понадобится все их мастерство. Далее, по-прежнему сковывая нас в районе Москвы, держа там внушительный, но не ударный кулак, оставшимися силами, сконцентрировав их на небольшом участке, ударят на Каспий. Общая задача лета — ликвидировать промышленность Донбасса, отрезать житницы и людские ресурсы Кубани, вдоль Черного моря соединиться с Турцией, выйти на побережье Каспия и прекратить снабжение страны нефтью. Едва на каспийском берегу они оборудуют парочку приличных аэродромов, перевозка нефти станет невозможна — и каюк. Хорош план?

Архиерей осторожно оглянулся и кашлянул.

— Если нес чепуху — поправьте, — сказал я.

— Нет, не чепуху. У нас теперь достаточно сил, чтобы отразить наступление. Лично я не опасаюсь немецкого наступления в неожиданном для нас месте…

И умолк.