Тоска по Лондону

Прокурор: Школу в Травниках вы окончили в августе 1942 года и получили звание обервахмана. За что? — Имярек: Не знаю. Не помню. — Прокурор: Когда вы находились в Люблине, как часто вы выезжали на операции? — Имярек: Я ездил только один раз. — Прокурор: Инструктаж был? Говорили, что предстоит акция? — Имярек: Не помню, точно не могу сказать. — Прокурор (очень спокойно): Знали, что будет массовый расстрел? — Имярек: Знали. Это знали. (А знали, что надо делать? — Знали. — Конвоировать? — Конвоировать. K оврагу. Они не хотели идти. Не хотели раздеваться. Мы толкали. — Чем толкали? (Руками. — Руки ведь были заняты винтовкой. Прикладами толкали, верно? — Не знаю. — А вот на предварительном следствии вы показали: «Жертвы причитали и плакали, но никто на это не обращал внимания, их пригоняли к ямам и убивали. Физическую силу к узникам применяли все, так как люди не хотели умирать.» И еще вы говорили, что все стреляли. А вы стреляли? — Имярек (мрачно, после паузы — обидели же человека, согласился давать показания, понимаешь, так его, безобразие, и о нем о самом спрашивают): Нет… — Все стреляли, а вы, обервахман, нет? — Имярек (после долгой паузы): Не знаю…

Хочешь еще, Эвент? Уверен, что нет. Ничего не поделаешь, надо. Не можешь — не читай, пропусти это место.