Тоска по Лондону

Спустя двадцать лет уничтожение Крещатика титскими властями признано было с гордостью… не перестаю изумляться трусости и лживости этой власти… несчастных стрелочников-исполнителей, не ведавших, что творили, наградили посмертно, и я подумал: бедные мои соплеменники! Если в бесчисленных Коровичах и Щирцах вы были агнцами Божьими, то в Егупеце злобная молва пришпилила вас к преступлению одного режима и облегчила расправу над вами другого. Дывиться, шептали или кричали им соседи, знаетэ скильки бэзвынных людэй загынуло, цэ всэ ваши наробылы! И они молча глотали упреки, словно были причастны, хотя в списках награжденных через двадцать лет исполнителей ни одного ихнего не было. А их привели в яр и убили: кто-то должен был расплатится за трагедию. Жители коренных национальностей стояли вдоль тротуаров и кто жалостно, а кто и злорадно глазели на жуткий парад смерти, он шел по моей улице, мимо балкона, на котором я любил играть, и мне бы шествовать там, а бедная моя бабушка, дочь касриловского раввина, проходя мимо балкона, верно, помолилась в последний раз за своевременный отъезд и избавление маленького внучка. Ее безжалостно раздели, обнажив старческую горбатенькую наготу, и равнодушно убили с другими стариками, женщинами и детьми вроде меня в Судный день, в главный посвященный Тебе праздник, а Ты смолчал и караешь не тех…

Словом, город лежал в руинах и все готовились к снятию семи печатей. Новости были однообразно нервозны.

Зимой сорок шестого Егупец потрясло известие, что оторвался кусок Солнца, он летит на Землю. Тут же из магазинов исчезли соль, мыло и спички — все, что продавалось не по карточкам.

Если кусок Солнца летит на Землю, жизни на планете приходит конец, что тогда солить? На что мыло, если вода будет лишь в парообразном состоянии? Спички и вовсе излишни, все будет в огне, и сгорит даже соль. Образованные егупчане раздраженно объясняли это темным людям, выстаивая с ними в очередях за солью, мылом и спичками, которые, впрочем, закупали в тех же количествах, что и необразованные. Стадный инстинкт! Цены на продукты взвились, в ход пошли остатки фамильных ценностей, и кто-то погрел руки.

Следующей зимой Егупец поразила новая беда — банда «Черная кошка». И сразу вслед за нею нагрянули «молоточники». Десятки людей пали их жертвами на крутых киевских улицах и проулках, а молва так вообще косила сотнями. Популярный в то время шлягер «Хороши весной в саду цветочки» запели с иным припевом:

Выйдешь вечерочком,
стукнут молоточком,
и в глазах становится темно.

О «Черной кошке» знаю понаслышке, наша семья была ниже уровня ее интересов. Что до молоточников, то правда заключалась в том, что городское хозяйство пребывало в жалком состоянии, транспорт работал плохо, соли и песка не было из-за отсутствия оного, и в суровую зиму по улицам Егупеца ходить было опасно не столько из-за грабителей, хотя они тоже имелись, сколько из-за обледенения и темноты. Если заранее напуганный человек, упав и ударившись затылком о крупный егупецкий булыжник, способен потом давать показания, не ждите от него связного повествования о том, что с ним произошло. Он не собирался падать. Не помнит мига перед падением. Значит, ударили. Так как не видел никого перед собой, ясно, что ударили сзади. Подкрались и — молотком. И вот он в больнице. Еще хорошо, что жив.

Естественно, соль, мыло и спички снова исчезли с прилавков, и вздорожали продукты, и снова кто-то погрел на этом руки.

Третьим бедствием стала девальвация с заменой денежных знаков и отменой карточной системы. С определенного дня и часа все банковские вклады переводились на новую денежную шкалу. Был установлен максимум подлежащих переводу сумм, смехотворно низкий. С того же часа старые денежные знаки теряли силу и не принимались более в обмен на товары. В ответ на этот наглый выпад мы все, ученики «А» класса, вволю наелись мороженого и дешевых конфет. Имущие совершили опустошительный набег на ювелирные магазины, неимущие скупили всю водку, а середняки засуетились, вследствие чего соль, мыло и спички снова исчезли из продажи, поскольку ассортимент товаров во время оно, ныне кажущееся буколическим, разнообразием не отличался. В ту зиму стояла необычная теплынь. Горят спекулянты, ухмылялся народ шутке, пущенной из кабинетов Косого Глаза. Но речь шла о мелких, крупные опять грели руки.

Ввиду девальвации космических катаклизмов в ту теплую зиму и выдумывать не пришлось.

Зато в следующую события с самого начала повернулись круто. На экраны вышел фильм о подвигах героя-разведчика. Мы не вылезали из кинотеатров и фонограмму знали наизусть. В драках переговаривались сценарными репликами. Взрослые тогда этого не смотрели, да на них и не рассчитывали, объектом были мы, пацаны. Запуганные титской силой родители не вмешивались и мировоззренческих корректив в наше воспитание не вносили. Мы целиком предоставлены были Госкино и комитетам по идеологии.