Тоскана, нарисованная вином

– Если решение будет вынесено, то после пройдет еще бюрократическая процедура, но это уже формальности, – пояснила Фабьяна.

– Что значит «если»?

– Если ничего не изменится. И если все примут выставленные условия. Ваша жена продолжала настаивать на выплате денег на покупку техники, и Паоло мне дал разрешение на то, чтобы подписать у владельца подтверждение того, что квартира оснащена всем необходимым с описью имущества. Против этого вашей жене нечего будет противопоставить. И этот ход я держу в секрете. Так мне посоветовал Паоло. В остальном – мы с вами все обговорили. Если только ваша жена не выдвинет иных условий и ничего не сможет противопоставить нашим документам, думаю, после этого слушания вы станете свободным.

– Наконец-то отличные новости! – воодушевленно сказал я. – Спасибо вам, Фабьяна!

– Не за что. Как ваши дела? Говорите, вино отжимаете? Невероятно!

– Почему? Я кажусь вам неспособным? – спросил я с любопытством.

– Нет. Просто сложно представить человека, которого знаешь, как миланского писателя, в образе тосканского фермера, – засмеялась она. – Вы, может, уже ходите в льняных шароварах и рубахе да в соломенной шляпе?

– Пока нет. Но моя модная миланская одежда скоро покроется сельским налетом, – хмыкнул я. – Фабрицио обещает, что через полгодика меня нельзя будет отличить от местных.

– Как интересно! Но вам, по крайней мере, нравится ваша новая жизнь? Кстати, как Аранчино и попугай?

– Вот попугай мне совсем не нравится! Я так и не смог его прогнать. Прилетает, когда захочет, еду отбирает, кота третирует. Я купил разноцветную метелку, а он, представьте себе, в нее влюбился, – возмущался я, а Фабьяна прыснула со смеху. Она так заразительно хохотала, что я едва сдерживался, чтобы тоже не рассмеяться. – У Аранчино скоро разовьется неврастения. В остальном же все неплохо. Пока мне нравится, правда благодаря Фабрицио.

Фабьяна перестала смеяться и сделалась серьезной.

– Что-то в вашем голосе звучит странная неуверенность и даже меланхолия.

Я вздохнул. Почему-то непреодолимо захотелось излить ей душу, но это так странно – откровенничать с адвокатом.

– Да, признаться честно, накатывает иногда. Одолевают мысли, что я полный идиот, который за каким-то дьяволом променял шикарную миланскую жизнь на туманную тосканскую.

– А вы не вспоминайте свою прошлую жизнь. Вы выбрали другую дорогу, так смотрите больше вперед, а не в зеркало заднего вида, – изумила она меня очередной метафорой. Мамма мия, как ей удается так непринужденно изъясняться такими аллегориями?!

– Как же туда не смотреть? Необходимо контролировать ситуацию на дороге со всех сторон… – проговорил я.

– Вот именно «контролировать», чтобы прошлое неожиданно не испортило будущее. Но когда вы выбрали одну дорогу, стоит смотреть вперед, чтобы успеть объехать препятствия и не угодить в рытвины, а не постоянно оборачиваться назад.

– Да, наверное, вы правы… Хотя иногда препятствия мне кажутся огромными, а я даже не знаю, что с ними делать. Хорошо, Фабрицио подсказывает мне пути объезда… Да и вы иногда подаете световые сигналы, – произнес я внезапно.

– Я?!

– Да вы. Мудрости у вас на четверых хватит.

– Спасибо за комплимент, Армандо. Рада, если умудряюсь чем-то вам помочь, – кажется, смутилась она.

– Кстати, Фабьяна, могу я вас попросить еще об одном одолжении?

– Конечно! – ответила она с привычной готовностью.

– Вы могли бы проверить, все ли в порядке со сделкой? Зарегистрирована ли она в нотариальном реестре?

– Вы сомневаетесь в нотариусе? – удивилась Фабьяна.

– Нет, в агенте по недвижимости, – ответил я кратко.

– Мне казалось, ей вы доверяете абсолютно, – тихо проговорила она с какой-то едва уловимой странной интонацией. С иронией что ли.

– В этом и была моя ошибка. Возможно. Я хотел бы проверить.

– Я постараюсь, хотя это не так просто. Обращусь к нашему нотариусу, – пообещала она.

– Спасибо вам, буду очень благодарен.

– Кстати, Армандо, а вы… уже работаете над новым романом? – робко спросила Фабьяна.

Я тяжело вздохнул.

– Даже не прикасался. Через два месяца мне надо сдать первую половину, а я в принципе не знаю, о чем писать.

– Как печально… – огорчилась она.

– Мне тоже. Но у меня нет никакого вдохновения. Думаю, редактор будет зол, как черт, и порвет со мной контракт.

– Я все еще надеюсь, что Тоскана вернет вам вдохновение… А то я начинаю чувствовать себя виноватой. Это ведь я посоветовала вам отправиться туда, чтобы вернуть капризную Музу, а в итоге она улетела еще дальше.

Да, произошло именно так. Но странное дело: я не чувствовал никакого сожаления на этот счет. Отсутствия вдохновения у меня уже случались. Муза возвращалась неожиданно и в самый последний момент, а я потом по двадцать часов писал роман несколько дней подряд и успевал сдать его до того, как редактор окончательно выходил из себя. Мне стоило надеяться только на внезапное озарение.

– Я тоже хотел бы верить в это… Но у меня даже нет идей.