Тоскана, нарисованная вином

– Два раза! А друзьями лучшими и за пять минут стать можно, – изрекла Джойя. В этот момент к ней подлетел попугай, и она отдала ему еще кусок хлеба.

Я занял место за столом. Аранчино так и сидел на моих руках, косясь на попугая. Я пересадил кота на колени и придвинул к себе чашку. Потом взял кусочек пирога и половину предложил Аранчино, но у того, видать, аппетит пропал в присутствии попугая.

– Рената, в реальности, мы с Джойей в самом деле друзья. Впрочем, и вас с Фабрицио я не воспринимаю, словно каких-то слуг на этой ферме. Скорее как помощников по хозяйству. Поэтому, сделайте одолжение, чувствуйте себя как дома. И готовьте всегда, пожалуйста, не только для меня одного, а для нас всех.

– Армандо, а можно я тоже останусь у тебя жить? – лучезарно улыбаясь, спросило Рыжее Чудо.

– Джойя! – недовольно воскликнула Рената.

– Разумеется, можно! – не дал я ей отругать мою рыжую подружку. – У меня здесь четыре комнаты, а я один!

– Армандо, это как-то неправильно, что мы всем табором переберемся к вам жить! – возразила Рената.

– Мне нравится ваш табор. Скрасите мое одиночество, – хмыкнул я.

– Ой, ты все еще страдаешь от одиночества?! – изогнула Джойя брови. – Неужели до сих пор не подцепил здесь никого.

– Джойя, что за выражения?! – кажется, окончательно пришла Рената в ужас.

– Бабушка, но это правда дивно! Такой красивый и представительный мужчина, богатый к тому же, и такой одинокий!

Я расхохотался, а Рената покраснела от негодования на свою воспитанницу. Она от гнева и удивления снова дар речи потеряла.

– Спасибо за комплимент, Рыжее Солнце, – сквозь смех проговорил я. – Но пока я по-прежнему одинок, потому добро пожаловать в мой дом.

– Ой, спасибо! Ты в самом деле расчудесный! – вскочила Джойя со стула, подлетела ко мне, молниеносно чмокнула в щеку и вернулась на свое место.

Рената выронила из рук полотенце, открыла рот, но потом его закрыла.

– Не удивляйся, Рената. Мы с Джойей уже успели даже посекретничать о наших нелегких судьбах, поэтому ей позволительно так выражаться. Я не сержусь и не считаю, что она плохо воспитана. Напротив, вы с Фабрицио вырастили очаровательное создание. Только, ради всего святого, прекрати подкармливать эту птицу! – сказал я Джойе. – Ее я не приглашал жить в мой дом.

– Почему? Кажется, она веселая.

– Я так не считаю, а Аранчино – так вообще категорически не согласен с тобой. Этот Карло слишком наглый, да и разговаривать с ним невозможно.

– Погоди, мы его вмиг обучим итальяно! – пообещала Джойя. – С ним только надо почаще разговаривать.

– Он и так тараторит без умолку. Не знаю, почему сейчас молчит, – непримиримо сказал я.

– Потому что в присутствии Джойи редко кому удается вставить хоть слово, – послышался со стороны открытого окна мужской голос. – Она как научилась говорить, с тех пор ни разу не замолкала.

– Чао, Фабрицио, – усмехнулся я.

– Чао, дедушка! – радостно воскликнула Джойя и бросилась к нему, чтобы тоже наградить поцелуем. – Не верь ему, Армандо, я очень много молчу.

– Молчу – это, в смысле «пою себе под нос». Она в принципе никогда не молчит, – сообщил Фабрицио.

Джойя снисходительно поджала губки, а потом взяла еще один кусок пирога и принялась с аппетитом жевать.

– Выпьешь с нами кофе? – спросил я у Фабрицио.

– Сюда давайте, в дом не буду заходить, некогда мне с вами пустую болтовню разводить, – проворчал он, и Джойя, положив недоеденный кусок на стол, схватила чашку кофе, предназначавшуюся для Ренаты, и поставила ее на подоконник перед Фабрицио.

– А тебе, бабушка, я сейчас новую сварю, ты ведь никуда не торопишься, как дедушка, – улыбнулась она и взялась за кофейник. – А что ты там делаешь? – спросила она у Фабрицио.

– Где?

– Не знаю, где ты там пропадал все утро, – пожала Джойя беззаботно плечами.

– В погребе. Вино будем сегодня с Армандо отжимать, если, конечно, он прекратит отвлекаться на твою болтовню, – пробурчал Фабрицио, отхлебывая кофе.

– Я сейчас к тебе присоединюсь, – заверил я. – Вот только кофе допью и доем этот восхитительный пирог.

– Ой, я тебе пирожок забыла положить! – спохватилась Джойя, и вскоре рядом с чашкой кофе на подоконнике материализовалось блюдце с пирогом. Джойя носилась по кухне, как веретено, у меня даже в глазах замелькало, но я отчего-то улыбался во весь рот.

Попугай тут же заинтересовался угощением и, не раздумывая, полетел к окну. Он явно вознамерился отобрать у Фабрицио сладость, но тот взмахнул своей большой ручищей, и попугай, громко ругаясь, шарахнулся от окна. Правда с перепугу он устремился прямо на меня, а этого нервы кота уже не могли выдержать. Аранчино сиганул с моих колен, перекувыркнулся и кубарем выкатился из кухни. Попугай что-то победоносно закричал и издал вдогонку звук, похожий на смех.

Нет, все-таки птаху эту из дома надо выдворить.

Глава 22

Мы полдня возились с Фабрицио с собранным виноградом. Когда я явился в погреб, он монтировал какой-то занимательный агрегат. На мой вопрос о его назначении, Фабрицио не преминул меня подколоть.