Почему среди настоящих преступников и героев детективов цианистый калий так популярен? Причины простые: вещество хорошо растворимо в воде, не обладает вкусом, смертельная доза невелика. Высокая доза цианида калия вызывает почти мгновенную потерю сознания и паралич дыхания.
Если ты думаешь, что цианистый калий – самое ядовитое вещество на земле, то ты ошибаешься. Например, никотин и стрихнин – вещества растительного происхождения – в десятки раз более ядовиты. Я уж не говорю про некоторые грибы. В общем, самые ядовитые вещества на свете создала природа. Но добывать их гораздо сложнее, чем получить соль циановодородной или синильной кислоты, проще говоря, цианистый калий.
Я хочу, чтобы ты обратил внимание на этот факт: цианистый калий достать легче, чем какие-то более сложные и токсичные яды. Кроме того, синильная кислота – слабая кислота. Она может быть вытеснена из своей соли более сильной кислотой и улетучиться. Даже угольная кислота сильнее синильной. А угольная кислота образуется при растворении углекислого газа в воде. То есть под действием влажного воздуха, содержащего воду и углекислый газ, цианид калия постепенно превращается в карбонат. Далее. Если цианид калия долго хранится в контакте с влажным воздухом, он также может нейтрализоваться. И самое интересное…
Антон рассказывал эмоционально, жестикулировал. Витторио слушал, не перебивая. Он пока не понимал, почему его друг считает столь важным рассказать ему о цианидах.
– Помнишь, доктор говорил о циангидринах, которые образуются в результате воздействия глюкозы. При поступлении в организм небольших порций цианидов, организм может обезвредить их самостоятельно с помощью глюкозы, содержащейся в крови. А при отравлении в качестве антидота используют растворы глюкозы, вводимые внутривенно. Это средство действует медленно. А вот что действует быстро? – Антон вопросительно посмотрел на Вито. Тот пожал плечами. – Это простой сахар и производные от него. Люди, работающие с цианидами, знают, что для профилактики отравления надо держать за щекой кусочек сахара. Глюкоза связывает цианиды, находящиеся в крови.
Ты, возможно, знаешь рассказ о том, как декабрьской ночью тысяча девятьсот шестнадцатого года несколько особ княжеского рода убивали Распутина?
– Да, я читал об этом. И смотрел интересный фильм о тех событиях. Там было что-то, связанное с отравлением. Да-да. Вспоминаю. Его отравили цианистым калием, но, кажется, яд не подействовал. И тогда эти ваши князья утопили Распутина в реке. Так?
– А яд не подействовал почему? Потому что заговорщики положили его в эклеры – сладкие пирожные. Феликс Юсупов писал в своих воспоминаниях, как с ужасом наблюдал за Распутиным, который съел несколько пирожных, а яд на него не действовал. Лишь иногда старец подносил руку к горлу, точно в горле у него спазм. Юсупов спросил тогда, что с ним, почему он кашляет, и Распутин ответил, что в горле у него щекотка. И все. Заговорщики были в отчаянии и не понимали, как такое могло произойти? Они просто не знали, что сладкое нейтрализовало действие яда.
– Я понял. Ты хочешь сказать, что человек, который пытался отравить мою маму, не знал, также как и русские заговорщики, что цианистый калий нельзя «подавать» со сладостями, если уж… пытаться отравить. Ты это хотел сказать?
– Нет, Вито. Как раз, наоборот! Я хотел сказать, что
– Намекаешь на Софи? Она работает в аптеке, значит, ей не составляет труда достать цианистый калий и… и еще она, конечно, знает об этом взаимодействии яда с глюкозой. Значит, это Софи?
– Такой вывод напрашивается. Однако я бы не спешил. Дай мне время до вечера. И я постараюсь ответить тебе на все вопросы.
– Боже мой, но зачем? Зачем ей убивать свою мать? – Вито как будто не услышал Антона.
– Вито, я прошу тебя не делать поспешных выводов.
– Но это логично. Все, что ты рассказал – логично.
– Ты вспомни, что то же самое ты сказал, когда мы говорили о муже Анны. А потом оказалось, что это не так.
– Антонио, как мне вести себя с ней на похоронах?
– Иди на похороны и не думай о том, кто убил Джулию. Просто простись со своей тетей. Она вас всех очень любила. И… потерпи до вечера.
– Хорошо, Антонио. Ты что-то знаешь… Эти твои способности… Я потерплю.