Тосканский фьюжн

Антон продолжал путь по провинции Гроссето. Он ехал небыстро, любовался природными ландшафтами и не мог надышаться воздухом, насыщенным травами, каштанами, пиниями и морем. Несмотря на то, что Антон отъехал от побережья на несколько километров, запах моря, смешанный с травами, ощущался очень сильно.

Он следовал на северо-восток провинции, земли которой богаты источниками минеральных вод. Издалека он увидел каскад Сатурния, сероводородные воды которого привлекают страдающих ревматизмом и заболеваниями кожи и дыхательных путей. Он не только увидел изумрудный водопад, но и ощутил серные пары. Остановиться?

Антон взглянул на часы… Нет… Он лишь притормозил и вдохнул полной грудью этот специфический резкий запах, который враз перебил запах моря…

Пять минут, и он у цели. Антон уже подъезжал к городку, в полукилометре от которого, в лесном массиве, находилась клиника.

Удастся ли ему «разговорить» Луиджину Чезари Бенсо ди Ревель?

До города оставалось несколько сот метров, как вдруг тонкая, сверлящая боль в виске заставила его остановить машину. Он все-таки въехал в город, остановился на первой же стоянке возле церкви и помассировал виски. Боль отпустила. Однако эта боль принесла ему освобождение: он вспомнил, что пропустил в разговоре с Анной, что смутило его в рассказе Агаты, и даже ускользнувшая фраза в монологе Луиджи в четверг, за обеденным столом, вдруг зазвенела в ушах отчетливо и выпукло.

Внезапно, как в калейдоскопе – детской оптической игрушке, – сложенные под углом зеркальные стеклышки при поворачивании отражаются и складываются в удивительные узоры, так в голове Антона враз сложились в один узор все части тосканской мозаики.

А нужно ли ему теперь встречаться с Джиной?

Он набрал номер телефона Витторио.

– Вито, мне необходимо задать один простой вопрос Софи. Не мог бы ты дать мне номер ее телефона?

– Я могу передать ей трубку. Софи рядом со мной.

– Замечательно.

Вито передал ей телефон, сообщив, что это Антонио. Она немного удивилась, но взяла аппарат, отошла чуть в сторону. Как ни прислушивался Витторио к их разговору, он мало что услышал. Однако это не расстроило его. Он знал, что сегодня вечером Антон расскажет ему все, что смог узнать… угадать… получить сведения оттуда… Как у него это получается? Антонио и сам не понимал. Le capacità insolite…

Антон все же поехал в клинику. Он уже знал, что произошло во вторник ночью, вернее, под утро среды. А если быть точным, в четыре часа сорок минут.

Он догадывался также, что произошло сорок семь лет назад. Убийства, которое заподозрил Умберто, не было. Никто специально не уменьшал давление в шинах автомобиля Фабрицио Сарто. Но, кажется, Антон понял, куда и зачем спешил Фабрицио. И трагедия произошла не столько из-за разрыва шины, сколько из-за его нервозности и эмоционального перегруза, причиной которых явились события, произошедшие до этого во Флоренции. Фабрицио спешно покинул столицу Тосканы и направлялся в Лацио – в Тарквинию.

Каждый водитель знает, насколько опасно вести машину в таком состоянии. Фабрицио мчался на большой скорости, не смог вовремя отреагировать на подозрительное поведение автомобиля – начинающееся движение боком, а опасный поворот и резкое торможение только усугубили ситуацию…

Антон скажет Джине, что все знает. Захочет ли она поговорить с ним? Вряд ли. Выслушает ли? Скорее всего, да.

Он увидел их издали – Джину в инвалидной коляске и молоденькую медсестру, везущую пациентку на прогулку. Он какое-то время наблюдал за ними. Чудесный парк, пение птиц, спокойная атмосфера – все было создано для комфортной жизни стариков, страдающих страшным недугом, отнимающим разум.

Девушка что-то тихо рассказывала Джине. Та слушала, прикрыв глаза. Несколько пожилых мужчин и женщин самостоятельно, без сопровождения медперсонала, неторопливо прогуливались по парку или сидели на лавочках.

Антон подошел, представился. Медсестра приветливо улыбнулась.

– Дотторе Чезари сказал, что вы хотите остаться с синьорой наедине. Я буду недалеко, отойду к другим пациентам, а вы можете продолжить прогулку. Если синьоре что-то понадобится, помашите мне рукой, и я сразу же подойду.

– Спасибо, синьорина.

Она уступила ему свое место и пошла к старикам, играющим в ста метрах от них в шахматы. Антон медленно повез Джину по тропинке. У скамейки остановился. Развернулся к ней лицом.

– Я все знаю, Джина.

Она, казалось, не отреагировала на его слова. Чуть дрогнули веки: от легкого ветерка или от услышанного?

– Помните, год назад я приезжал к вам вместе с Витторио. За ужином вы рассказывали о том, каким замечательным ребенком рос ваш сын и каким сложным стал его характер в подростковом возрасте. Да уж, он потрепал вам нервы, будучи подростком!

Антон улыбнулся – широко, открыто. Он хорошо помнил тот день, и приятные воспоминания в начале сложного разговора должны были, по его мнению, показать Джине его расположение, а также дать ей понять, что он не враг и не судья ей. Он просто хочет знать правду.

Губы ее чуть шевельнулись.