Тот, кого я ненавижу

— Да ладно, ладно. Не заводись. Я ж ничего такого… Нормальная она девчонка, говорю же. Прикольная даже. Просто я привык, что вы всегда с Кристинкой. Вы столько раз ссорились, но всё равно же сходились. Я просто не могу представить тебя с ней… да и вообще ни с кем…

Я ещё попсиховал по инерции, но вскоре остыл, а сегодня про вчерашнее мы и вовсе не вспоминали. Сегодня, как только я к нему заявился, Димас принялся зазывать меня в Бурдугуз. Туда все наши решили рвануть прямо завтра и на несколько дней, отдохнуть, оттянуться, чтобы каникулы не прошли даром.

— Рогозин уже домики забронировал. Почти все наши едут. И ты давай. Оторвёмся по полной. Там ещё какой-то крутой столичный диджей будет. Поехали?

— Нет, Димас, в этот раз без меня.

— Да как так-то? Последние, считай, каникулы. Потом Рогоза свалит в Канаду. Алла с Дэном тоже тут не останутся. Или ты из-за отца? Ты же сказал, всё с ним нормально. Или что? Всё-таки что-то…

— Да нет, ничего. Только нос сломан.

— Ну вот! Поехали…

— Димас, не дави…

— А-а, понял. Ты из-за Кристинки не хочешь ехать? Так напрасно. Она сама сказала, что если будешь ты, то она ни за что не поедет. Так что…

— Да нет, просто у меня другие планы.

— Ясно, — набычился сразу Димас.

— Что тебе ясно?

— Камри обкатать не терпится, — выпалил Димас и со смехом отскочил от меня на безопасное расстояние.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я рванул к нему, но тут у меня зазвонил телефон. Это была мама, а значит это, скорее всего, надолго.

— Повезло тебе, автомеханик хренов, — буркнул я, отвечая на вызов.

— Кирилл, ты не сильно занят? Давай всё-таки съездим к Игорю? Тут Ася сделала его любимые рулетики. Ему приятно будет…

— Ему и завтра приятно будет.

— Завтра уже не то… Он любит свежие. Ну ладно, я сама съезжу. Не надо, забудь. Извини, что дёргаю…

Я не знаю, нарочно мама так делает или у неё выходит само собой, но вот это — попросить и тут же отступиться «ладно, не надо, забудь, я как-нибудь сама» — оно действует на меня безотказно. Как крючок, с которого не соскочить, даже если очень хочется. После этого «ладно, не надо» я почему-то сразу чувствую себя обязанным сделать всё, что просят. К счастью, мать ни разу не просила о чём-то запредельном. Но ехать к отцу всё равно не хотелось. Ну вот зачем я там? Ещё один канал настроить?

Интуитивно я понимал, зачем она зовёт меня с собой. Наверняка боялась показаться ему навязчивой жёнушкой, которая стремится его контролировать и проверять. Отец такое воспринял бы резко в штыки, а она так переживает за их хрупкий мир. Ну а со мной за компанию — вроде как совсем другая картина. Этакая заботливая дружная семейка. Пусть даже всё это театр, но если ей так будет легче и комфортнее, то поучаствуем, чего уж.

Хотя, если честно, я надеялся всё же состыковаться хотя бы вечером с Элей.

— Ладно, мам. Я, конечно, приеду. Только встретимся тогда в больнице. Давай в шесть? Раньше не получится.

Если бы я мог сказать матери, что нет никакой другой у отца. Что никуда он не уйдёт, потому что некуда и не к кому. Что не стоит ей так трястись над ним и доказывать, что она хорошая и преданная жена. Но я не мог.

Я ещё и отцу-то не придумал, как преподнести последние новости. Да я и сам толком не определился, не мог пока разобраться. Может, это просто мимолётный интерес, может, завтра это всё наскучит. Хотя вряд ли, судя по тому, как к ней меня тянуло…

Я уж и забыл, как это — нетерпеливо ждать новой встречи. Как это — просто хотеть увидеть и кайфовать только от того, что она рядом. Мы и так вчера не виделись — Эля работала. Сегодня надо непременно встретиться. Даже если погулять уже не выйдет, решил я, заявлюсь к ней вечером. Только бы мать не проторчала у отца слишком долго.

Подъехал к больнице я около шести, набрал мать, но она меня немного опередила. Сказала, что уже в отделении. Я поднялся следом, а когда подошёл к палате отца, дверь резко распахнулась и оттуда вылетела… Элина с совершенно убитым лицом. Но увидев меня, резко замерла и… посмотрела затравленно. В первый момент я опешил, но потом…

Мысли лихорадочно завертелись: значит, она была у отца. Уж не поэтому ли он попросил нас не приходить? Да, конечно, поэтому. Пока мать вокруг него хлопотала, обустраивала, он времени зря не терял. Вызвал её. И она помчалась. И мне не сказала даже. А теперь стоит, молчит. Не ожидала, видать, что мы тоже явимся. Хотя тут и слов не надо, и так всё ясно — достаточно посмотреть на неё.

Потом меня пронзило: там же мать! Одно дело слышать о некой пассии заочно, и совсем другое — застать их. Это же не просто удар, это же такое унижение…

А дальнейшее вышло как-то само. Импровизация по ходу действия.

Я смотрел на отца и видел тот же затравленный взгляд, что и у неё. У Эли. Невыносимо хотелось высказать ему всё, что думаю. А на неё вообще не смотрел, не мог. Я улыбался, обнимал её через силу, а хотелось оттолкнуть и вообще не прикасаться.

— Кирилл, можно тебя на секунду? — мать с каменным лицом вышла из палаты.