Тот, кто меня вернул

— Да. Вместе с тобой. Заставил бы тебя выпить со мной кофе. Ты бы сказала, что опаздываешь, а я бы настоял. Остановил лифт между этажей и постарался тебя убедить. Сказал бы, что не сдвинемся с места, пока не согласишься. Раз уж опаздываешь, то есть повод прогулять работу. Охрана бы справилась без меня, а ты бы вообще не встретилась с Седовыми. Ты бы смущалась, спорила, утверждала, что я — маньяк и странный незнакомец, но в конце концов согласилась бы и пошла со мной. Мы бы ушли и не вернулись обратно. По пути ты бы оглядывалась на больницу и повторяла, что никогда ещё не прогуливала работу. Мы бы выпили кофе, не замечая его вкуса. Ты бы проводила меня в аэропорт, а потом… — АД провёл ладонью по коротким волосам и вздохнул. — Полетела бы со мной. Кто-нибудь из друзей выписал бы тебе больничный, чтобы покрыть прогулы. Ты бы помогла мне с Женей и Гришей, сходила бы на могилу брата. Называла бы меня Андреем с самого начала. Или осталась дома и ждала моего возвращения. — Нахмурившись, АД покачал головой. — Нет, ты бы обязательно полетела со мной. Я бы поцеловал твоё запястье, и ты бы согласилась. У тебя на левом запястье веснушки, еле заметные, но очень забавные. А ещё у тебя веснушки на плечах, и ты пахнешь солнцем. Твоё солнечное тепло не сочетается с твоей печалью. Я бы поцеловал твои веснушки, и ты бы согласилась полететь со мной. И быть со мной, когда мы вернёмся обратно. Я бы не рассказал тебе о Седове, я бы разорвал с ним связь и начал новое дело. Я бы снова стал таким, как до аварии, до кризиса, до Седова. Мы бы уехали в другое место, как можно дальше, и ты бы никогда не оставила мне записку со словом «спасибо». Ты бы никогда не попыталась от меня сбежать. Между нами никогда не было бы благодарности, только… только всё остальное. Я смог бы делать то, чего не могу делать сейчас. — Отвечая на мой вопросительный взгляд, АД пояснил: — Целовать твоё правое запястье.

АД погладил кожу под краем гипса. Нежно, кончиками пальцев.

— Красиво переиграл.

Подобрав колени к груди, я плакала. Мне тоже хотелось в этот чудный, почти совершенный сценарий, придуманный АДом, но, к сожалению, всё случилось по-другому. И теперь между нами стоит слишком многое. Благодарность. Сочувствие. Василий Седов. Моя месть.

— Теперь ты знаешь правду, Лера. Всю. Самую личную. Ты знаешь, как я переиграл бы свою жизнь, если б имелась такая возможность. Я не силён в признаниях, потому уж прости, если выбрал не те слова. А теперь расскажи, что ты задумала. Не беги от меня. Доверься и скажи мне всю правду.

— Я ничего не задумала.

Поджав губы, АД отвернулся к окну.

— Этого мало? — процедил он, не глядя на меня. — Того, что я сказал, мало? Нужны слова поцветастее? Обещания в письменном виде? Я и так вырвал из себя целую речь, чтобы ты мне поверила и сказала правду. Так нет же, тебе мало. Лера, скажи мне, что ты задумала? — АД повысил голос почти до крика.

— Я ничего не задумала, я просто устала. Переиграть прошлое не удастся. Ты не остановил лифт, не уговорил меня выпить кофе, не взял меня с собой, когда полетел за Женей. Я не послушалась тебя и выбралась из подсобки. Для меня ты — АД, а не Андрей. Ты появился слишком поздно, чтобы предотвратить беду, но вовремя, чтобы вырвать меня из пустоты. Ты помог мне так, как Седов помог тебе. Не удивлюсь, если ты использовал его методы, вспоминая, что сработало с тобой. Ты лечил меня, АД. Лечил, а не любил. Поэтому мы и зашли в тупик, из которого не выбраться.

— Когда я вернулся и узнал, что с тобой сделали, то чуть не пробил Седову голову. Хорошо, что отвлёкся на тебя. Забрал к себе. Не знал, что делать, чтобы тебе помочь. Вспоминал, как сам мучился после аварии, и пытался сделать то, что помогло мне. Толкал тебя, провоцировал, злил. Ты права, я вспоминал методы Седова, которые сработали. Он не давал мне никаких поблажек и жёстко толкал вперёд. Я пытался сделать то же самое с тобой, но срывался. Хотел быть с тобой, а приходилось лечить. Старался одёргивать себя, сдерживаться, не подпускать ближе. Я понимал, что случившееся перечеркнуло возможность совместного будущего. Сам факт, что между нами стоит Седов…

АД сощурился и снова отвернулся к окну.

— Очень плохой человек вернул тебя к жизни, поэтому для тебя он никогда не будет только плохим. А для меня он — враг.

— Может быть, и так.

— Почему ты не ушёл от него? Зачем поддерживаешь связь?

— Потому что долгие годы мне было всё равно.

— Было? А теперь?

— Теперь не всё равно. Послушай, Лера. В нашем уравнении есть и другие слагаемые. Намного более сильные, чем власть Седова.

— Например?

— Например, тяга между нами. Не спорь, ты тоже её чувствуешь. Чувствовала с первой встречи. Ты оступилась, когда я дотронулся до твоей лодыжки в лифте. Стояла и не дышала. Ты не из тех, кто сдаётся первому встречному, и я ждал, что ты огреешь меня сумкой по голове. А ты не дышала. Называй это, как хочешь, но нас связывает что-то реальное. Биологическое. Глубокое. От этого не освободиться.