Тот момент

— Давай попробуем отвлечься и пойти сегодня утром на прекрасную прогулку. Как насчет того, чтобы днем поесть мороженое?

Я смотрю на нее. Обычно я ем мороженое только в отпуске, но, наверное, сейчас у меня отпуск, как ни странно.

— Где мы его возьмем? — спрашиваю.

— В деревне есть магазин. Нам все равно нужно купить еды, у нас уже мало.

— Разве там не удивятся, почему я не в школе?

— Пойдем около половины четвертого. Никто не заметит.

— Хорошо, — говорю я со слабой улыбкой.

К тому времени, как мы приходим в деревню, боль в животе утихла, и это уже большая удача, потому что иначе вряд ли мама позволила бы мне есть мороженое. Однажды на вечеринке я его налопался, мне стало плохо на парковке снаружи, и мама сказала, что мой живот не привык к такой обильной пище.

Я все еще пытаюсь решить, какое мороженое выбрать. Раньше я брал «Магнум», и мне больше всего нравятся белые, но «Солеро» тоже хороши, а еще мне нравятся рожки с шариками мороженого, но думаю, что их продают только на берегу моря, и я никогда не могу определиться со вкусом.

Сейчас уже довольно жарко. Мама попросила меня надеть шляпу и сама нацепила шляпу от солнца и солнцезащитные очки, и это действительно похоже на летние каникулы. И хорошо — я хоть забываю, что это не так и мне, вообще-то, нужно в школу.

Мы приходим в магазин, и я сразу смотрю, какое у них мороженое. Там довольно маленькая морозильная камера, но у них есть «Магнум» и «Солеро». Мама оставляет выбор за мной, сама берет корзину и идет за покупками. По радио звучит песня о байбачьих днях той дамы с рыжими волосами, и мама пританцовывает в проходе с жестяными банками. Я невольно улыбаюсь. Когда дама заканчивает песню, включается позывной «Би-Би-Си». Папа иногда слушает эту станцию в машине, поэтому я ее знаю, но мама обычно не включает такое дома, говорит, что 6 Music лучше.

Мужчина по радио сообщает, что сейчас четыре часа, и начинает зачитывать новости. У меня немного потеют руки, ведь уроки закончились, а меня на них не было. Я прижимаю ладони к морозильной камере, чтобы охладиться.

Вдруг мужчина по радио называет мое имя и говорит, что полиция беспокоится о моем благополучии, так как два дня назад меня забрала из дома моя мать, а сегодня я не пришел в школу. Сначала я думаю, что мне почудилось, но потом ко мне подходит испуганная мама и хватает меня за руку.

— Финн, нам пора.

— Они только что назвали по радио мое имя?

— Ш-ш-ш-ш, — велит она, прикладывая палец к губам.

— Почему меня ищет полиция? Откуда они вообще знают, что я не пошел в школу?

— Не сейчас, Финн, — шепчет мама. — Мы должны уйти.

Я смотрю вниз и вижу, что она поставила банки на место и несет пустую корзину.

— А как насчет мороженого?

— У нас нет на него времени.

— Ты обещала, — тяну я и очень стараюсь не плакать.

Она закусывает губу.

— Ладно, возьми одну штуку, — говорит мама, кладя корзину.

Открываю дверцу морозильной камеры. Я даже не решил, что буду. Моя рука мечется между «Магнумами» и «Солеро».

— Быстро, — шипит мама. — И жди здесь, пока я заплачу.

Я беру белый «Магнум» и передаю ей. Стою и смотрю, как она несет его к кассе. Перед ней никого нет, поэтому дама сразу ее обслуживает. Мамины руки дрожат, когда она передает деньги. Едва получив сдачу, она направляется к двери, оглядывается и манит меня за собой.

— А что…

— Ш-ш-ш, — повторяет мама. — Сначала уйдем подальше. И говори тише.

У нее все еще безумные глаза, и мне не нравится, как она со мной разговаривает. Я следую за ней за угол и дальше по переулку к тихому месту, где никого нет.

— Почему обо мне говорили в новостях? — спрашиваю я, и мой голос больше похож на писк.

— Не знаю, — отвечает мама, приседая и обнимая меня за плечи. — Похоже, твой отец обратился в полицию.

— Но ты же написала, что мы собираемся в поход. Зачем ему обращаться в полицию?

— Не знаю. Мне нужно ему позвонить, — говорит мама. — Нужно это все остановить.

— Но у тебя нет мобильного, — напоминаю я.

— Я воспользуюсь телефонной будкой. Сейчас позвоню ему на работу. Я разберусь, Финн. Не волнуйся.

Я не знаю, почему она так говорит. Мужчина в новостях только что сказал, что полиция беспокоится обо мне, мама сама все еще трясется, так что кажется вполне справедливым, что я тоже должен о себе волноваться.

Мама берет меня за руку и направляется обратно в сторону главной улицы.

— Куда мы идем? — спрашиваю.

— Найти телефонную будку. Я почти уверена, что видела ее на главной дороге, на следующем повороте.

Она права. Я никогда раньше не был в телефонной будке и хочу знать, как она работает. Вдруг кабина внутри намного больше, чем кажется.

— Подожди снаружи, Финн. Я управлюсь как можно быстрее.

— А что, если за мной придет полиция?

Мама вздыхает и на секунду закрывает глаза, затем, видимо, решает, что полиция и правда за мной явится, потому что придерживает дверь, и я захожу внутрь. Кабина внутри даже меньше, чем кажется снаружи, и там странный запах, примерно как на лестницах автостоянок.