Тот самый

Мы молча кивнули друг другу и разошлись. В одной из пустующих комнат я отыскал старый сервант с сервизом. Сервант был громоздким, неуютным, с облупившейся краской: он, покрытый древней пылью, стоял забытый и никому не нужный. Он достался нам от погибшей маминой сестры. Мама сложила туда привезенный сервиз, но через несколько дней стеклянные полки рухнули, обрушив на дом звон осколков. Практически вся посуда разбилась, а битые хрустальные осколки до сих пор можно было отыскать под ковром или за старым креслом. Ничто живое не задерживалось здесь, и мне самому не хотелось оставаться в этой комнате.

Я быстро юркнул к серванту, словно меня могли зацепить невидимые руки, тянущиеся из мрака, и на ощупь достал с нижних полок несколько свечей с подсвечниками. Когда-то эти свечи использовали: под пальцами я чувствовал бугорки застывшего воска.

В коридоре я вновь оглянулся на дверь, ведущую в мамину спальню, будто та могла отвориться в любую секунду, и осторожно зашагал к чердаку. Когда я ступил на первую ступеньку, раскат грома заставил дом вздрогнуть. Под ногами я ощутил легкую вибрацию. Вздрогнув вместе с домом, я зашагал наверх. Коснувшись пальцами деревянной панели, я почувствовал единение с домом, и мне стало жаль его. Одинокого старика на высоком холме никто не любил. Может быть, поэтому он так надсадно кашлял проржавевшими трубами, скулил, как брошенный пес на цепи, и скрипел половицами.

Я поднялся на чердак, прислушиваясь к голосам, и остановился. Поставив свечи на ящики с хламом, я вспомнил:

– Зажигалка!

– Что? – Я различил голос Алисы.

– Свечи есть, а зажигалку взять забыл.

Мне не особо хотелось возвращаться вниз. Точнее, совсем не хотелось.

– А Прометей из тебя, честно говоря, так себе, – в чердачной темноте ожил голос Кира. – Представьте, спускается такой Прометей к людям и говорит: я вам тут кое-что принес! Тянется рукой в карман и добавляет: а нет, забыл!

В воздухе вспыхнул рыжий огонек, напоминая пузатого светлячка. Несколько секунд я наблюдал за мерцанием, пока фитиль не озарился ярким пламенем. Кир зажигал свечу за свечой.

В мерцающем свете я наконец разглядел Жеку. Она прижимала загипсованную от запястья до локтя руку к груди, но это не делало ее уязвимой. Лицо Жеки казалось решительным и сосредоточенным. Несколько голубых прядей прилипли к скулам, вырисовывая на коже темно-синие узоры. За все время мы с Алисой так ни разу и не узнали, как у нее дела.

– Но вам повезло, что у меня есть зажигалка, – добавил Кир, пряча ее в карман.

– О, спасибо, великий и могущественный! – Жека поклонилась, поднимая руку над головой, и все засмеялись.

Жека дрожала. Я не без труда открыл старый комод с проржавевшим замком и заглянул внутрь. На дне валялись куча бесполезного тряпья и несколько изъеденных молью пледов. Достав тяжелое полотно ткани, я встряхнул его, и пыль поднялась в воздух. Я протянул плед Жеке. Они с Алисой уселись на ящик. Возможно, я не умел извиняться. Жека понимающе взглянула на меня, едва заметно кивнула и завернулась в плед вместе с Алисой.

На чердаке было ощутимо холоднее, чем в доме, а дождь, барабанивший по крыше, усиливал это чувство. Я растер плечи руками и огляделся.

Мы молчали, словно непогода нас измотала. Я взглянул на маленькое окошко под потолком: черное небо, окутанное тучами, едва разрезали молнии. Наша жизнь похожа на грозовое небо. Часто мы движемся в темноте, на ощупь, не зная, куда приведет дорога, и только изредка появляются вспышки, озаряя развилки путей.

– А кто-нибудь из вас знал, что мы видим все звезды не такими, какие они есть на самом деле? – Жека заговорила, проследив за моим взглядом. – Я много об этом читала. Когда-то…

– Как это? – Алиса повернулась.

– По сути, мы видим только их фантомы. То, какими звезды были сотни, тысячи, а то и миллионы лет назад. Некоторых вообще уже давным-давно нет, а они все еще светят, будто бы не желая исчезать. Мы смотрим на свет звезд, который они когда-то излучали, и видим только их оболочку, если это можно так назвать.

Все внимательно слушали Жеку. Огоньки свечей мерцали в полумраке.

– Понимаете? Некоторых звезд уже давно нет, но в небе остались их горящие следы!

Мы наблюдали за мертвыми звездами, а они наблюдали за нами.

«Прямо как люди, – подумал я. – Умирая, сгорают. Сгорая, умирают».

– Это все, конечно, очень романтично. – Алиса первая нарушила тишину. – Но как я теперь буду любоваться небом с мертвыми звездами? Могу ли я считать себя некрофилкой?

Я уселся на пол перед свечами и задержал руку над трепыхающимся огоньком достаточно высоко, чтобы не обжечься, но согреть пальцы.

– Разве что человеком с легким отклонением. – Кир улыбнулся, держа руки в карманах.

– Что ж, я всегда знала, что со мной что-то не так! – с воодушевлением воскликнула Алиса.

– А мне не верила! – возмутился я, водя пальцами над пламенем. С каждым разом я подносил ладонь ниже. – Я всегда говорил, что ты ненормальная…

– С нами со всеми что-то не так. Со всеми людьми на свете, – заключила Жека. – Вопрос в том, принимаем мы это или нет.