Тот самый

– …Один попался на приманку, их осталось трое… – В тишине прозвучал приглушенный голос Кира. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить эту считалочку, но я по-прежнему хранил молчание.

«Их осталось трое», – он говорил об Алисе. Точнее, о ее отсутствии.

– Что? – услышал я тихий голос Жеки. Я все еще не решался обернуться, ощущая жар, прилипший к щекам.

– Десять негритят, Же. Считалочка.

– Считалочка?

– Интересно, как быстро мы пройдем стадию от «их осталось трое» до «и никого не стало»?

Вопрос повис в раскаленном воздухе без ответа. В тишине я слышал, как гулко билось сердце в груди. Мне хотелось уйти.

– А мы тут про заброшенный дом говорили.

– Правда? – усмехнулся Кир.

– Ага. – Жека то ли не услышала сарказма, то ли сделала вид, что не услышала. Оба варианта были разумными.

Уже через пять минут она в красках рассказывала о старом доме, в котором давно никто не жил. По слухам, в нем повесился то ли парень, то ли девушка. Из-за несчастной любви или из-за плохих отношений с родителями. Или из-за оценок в школе. А может, из-за чего-то еще. Порой причины для самоубийства найти гораздо легче, чем причины для жизни. У всех, знавших эту историю, были свои версии, а дом считался проклятым. Ходит легенда, что, если постучать в дверь, ее отворит призрак.

У Жеки был настоящий талант разговаривать на любую тему. Без умолку и в одиночку. Для интересной беседы ей не нужен второй человек: она сама задавала вопросы и сама же на них отвечала. Она говорила так, будто ничего не случилось. Я тоже делал вид, словно ничего не произошло, но оборачиваться все равно не стал. Я не хотел смотреть в глаза ни Жеке, ни Киру.

– Мы обязательно сходим туда и помашем призраку ручкой! Вот классно будет…

– Мне пора, – коротко бросил я.

Жека начала рассказывать очередную версию гибели обитателя заброшенного дома. Я поднялся и быстро зашагал по склону вниз. Длинная трава под подошвами затрудняла побег, и я старался не упасть. Как только голос за спиной стал едва различимым, я перешел на бег и бежал так быстро, словно за мной гнались все существующие кошмары мира. Когда я остановился перед калиткой дома на Черепаховой горе, легкие горели от бега.

Глава VIII Призраки не ходят через двери

Маленькое окошко, рассекавшее красный кирпич фасада полукругом, едва выглядывало из-за кустарника, ветки которого поднимались по стене зелеными росчерками. Окно было неприметным, как будто кто-то нарочно запрятал его в зарослях. Я обошел дом несколько раз, прежде чем увидел запыленное стекло.

Подув на него, я протер пыль рукавом рубашки. Сложил ладони козырьком, вглядываясь внутрь, и прислонился носом к стеклу. В надежде увидеть хоть что-то я опустился на колени и плотнее прижался к окну. Оно располагалось слишком низко к земле. Тьма, скопившаяся внутри подвала, словно бросилась на меня диким зверем, и я отпрянул от окна. Сев на траву, я по-прежнему держал в поле зрения полукруглое окошко и стенку фасада. Я ждал, когда в одном из окон зажжется свет, даже если проводка давно неисправна, а мебель, брошенная в воздух, с оглушительным звуком выбьет стекла.

Алиса все еще болела. Или делала вид, что болела. Ясно я знал только одно: она по-прежнему не хотела говорить с мамой. Мама и сама не пыталась первая завести разговор с Алисой. Наш дом превратился в горячую точку, поэтому я сбежал оттуда при первой же возможности. Алиса могла обидеться, что приключение прошло без нее, но если здесь действительно будет что-то интересное, мы сходим сюда вдвоем. Я скучал по тому, как мы вместе проводили время. Алиса замкнулась не только от мамы, но и от меня. Мама специально готовила любимые блюда Алисы и оставляла их на кухне. Алиса тайком съедала их, а мама делала вид, будто не замечала этого. Я видел, как мама переживала, не находя себе места в собственном доме. Она усаживалась в тени сада, возвращалась домой, бездумно перебирала книги в гостиной и нервно расхаживала безликой тенью по коридору.

Я встал и снова огляделся. От улицы меня ограждал высокий забор: сторона, выходившая на дорогу, была металлической. Она полностью прятала дворик. Другие три стороны забора – ненадежные железные сетки с дырами у земли. Прохаживаясь вдоль крошечного окна со сложенными руками за спиной, словно надзиратель призрака, я ждал Кира и Жеку. С нашей последней встречи прошло пять дней. Слишком мало для того, чтобы забыть неловкость случившегося, и слишком много, чтобы запомнить ощущение поцелуя на губах. Я все еще надеялся, что говорить об этом не придется, хотя догадывался, что разговора не избежать. Решив, что буду вести себя как обычно, я слегка успокоился. Мне не хотелось терять друзей, которые только появились в моей жизни. Да и были ли мы на самом деле друзьями? Пиная камешек, я не мог подобрать слово, подходящее к нашим отношениям. Знакомые, приятели, друзья?