Тотти. Император Рима

Я несколько дней тренировался в Тригории поднимать кубок, потому что все говорили, что он довольно тяжелый. Праде и Бруно строили из себя гуру и советовали прибавлять к штанге в тренажерном зале лишние «блины», чтобы быть готовым к весу кубка, словом, все говорило о приятной обстановке в команде. По сути, матча толком и не было, в том смысле, что мы были так хороши – находили друг друга с закрытыми глазами, – что с «Фиорентиной» играли как кошка с мышкой. Потрясающе эффективен был Кандела, который забил первый мяч великолепным ударом с двадцати пяти метров и соорудил гол для меня еще одним дальним ударом: Тальялатела не удержал мяч, и я очень пижонским движением зачерпнул его над лежащим на земле голкипером. Но настоящая утонченность игры (она могла бы закончиться 6:1) проявилась во втором нашем голе: я сделал мягкий навес на Монтеллу, который невероятно точно ударил с левой из-за пределов штрафной. Один из тех голов, после которых ты говоришь себе: «В этом году соперников у нас нет».

Жаль, что это оказалось не так. Мы начали чемпионат с двух ничьих, затем последовало поражение в Пьяченце (второй мяч в наши ворота забил Ди Франческо, которого мы только что продали) – и вот нам уже приходится подниматься в гору. С учетом такого начала это будет постоянная и невеселая погоня, поскольку мы не сможем нащупать тот футбол, что был у нас в прошлом сезоне. Это был чемпионат настолько странный, что после нескольких туров лидировал «Кьево», в чьих воротах стоял Лупателли: мы остановили их лидерские амбиции на «Бентегоди», 3:0, перед самым Рождеством. Нам в этом сезоне довелось и пребывать во главе таблицы после первого круга (мы снова были «зимними чемпионами»), и удерживать первое место, чередуясь с «Интером» почти до конца чемпионата, и упустить скудетто в очном противостоянии, но прежде всего – в абсурдной ничьей в Венеции, в той, с двумя пенальти в нашу пользу. Это было первое упущенное нами чемпионство в те годы – пятого мая его завоевал «Юве», – хотя мы были, думаю, сильнее.

Правда и то, что стала угасать энергия Батистуты, замечательного героя прошлогодней чемпионской гонки, которая стоила ему невероятных страданий. Габриэль смог провести первый круг, однако это была его Голгофа: с понедельника по четверг из его колена откачивали жидкость, в пятницу он делал пробежку, в субботу участвовал в подготовке к матчу и в воскресенье, если чувствовал себя в силах, выходил на поле. Он был жадным до голов бойцом, но уже обессилевшим: последние голы он забил в январе – и замолчал. С того времени все пошло хорошо у Монтеллы, адаптировался Кассано, но в ключевых отрезках сезона мы не могли вновь обрести прежнюю спортивную злость и закончили чемпионат на втором месте.

И все же в мою карьеру тот сезон внес кое-что новое, или, лучше сказать, – он показал мне трейлер фильма, который несколькими годами позже мог бы стать блокбастером. Но расскажу все по порядку, потому что эта история началась с кошмарного дня 11 сентября. В то время, как угнанные самолеты направлялись к Всемирному торговому центру, делегации «Ромы» и мадридского «Реала» обедали в отеле «Цицерон»: это был день первого тура группового этапа Лиги чемпионов, и жеребьевка свела нас именно с величайшим клубом мира, а также «Андерлехтом» и московским «Локомотивом». Как мне рассказали Розелла Сенси и Даниэле Праде, дело было так. Первым взял слово Флорентино Перес, президент «Реала».

– Дорогой Франко, – обратился он к президенту Сенси. – Ты знаешь, что я стараюсь привести в «Реал» всех лучших игроков мира. По этой причине я хотел бы попросить твоего разрешения на переговоры с Тотти, чтобы приобрести его в следующем году.

– Это что, шутка? – рассмеялся Сенси.

Перес был в недоумении.

– Никаких шуток, – испанец был почти рассержен. – Назови мне сумму за Тотти, и я дам ее тебе.

– Об этом и речи быть не может. Тотти мне как сын, я никогда не буду участвовать в переговорах о его продаже. И больше об этом, пожалуйста, не говори.

На изысканный стол опустился холодный занавес, но спустя несколько минут появились первые новости из Нью-Йорка, и, разумеется, все разговоры о футболе были отложены. Мы не расходились, смотрели прямой эфир, после обрушения башен контакты с УЕФА стали лихорадочными, но пришло решение все равно играть – абсурдное решение. На более поздний срок перенесли лишь матчи среды. Что мы, что мадридцы, вынужденные играть, были лишь тенями самих себя. Мы потерпели поражение, но в те дни это никого не заботило.