Товарищ комбат

Начальник тыла соседней дивизии все же не успокоился и о происшествии с кухней доложил члену Военного совета армии. При этом упирал на то, что люди не ели целые сутки и это отрицательно повлияло на выполнение боевой задачи. Полковник просил наказать Губкина и дать распоряжение о немедленном выделении для дивизии одной походной кухни. Член Военного совета армии отнесся к этому со всей серьезностью. Он вызвал Городовикова к телефону:

— Басан Бадьминович, прошу вас разобраться в происшествии и строго наказать виновного.

— Товарищ генерал, мне кажется, несправедливо наказывать офицера за правильно принятое им решение, спасшее жизни солдат.

— Не хотелось бы отрывать вас от дел по этому вопросу и вызывать на Военный совет.

— Вызывайте, но на капитана Губкина я взыскание накладывать не буду!

— Это хорошо, что вы горой стоите за своего комбата. Но если Губкин виноват, а вы ему покровительствуете, это может оказаться медвежьей услугой. Он человек молодой. Ему надо помочь признать свои ошибки, а не покрывать его.

— Какие могут быть ошибки, если мы сами от него требуем инициативы!

— Значит, вы твердо уверены, что он не виноват? — смягчился член Военного совета. — Тогда обязываю вас возместить соседу походную кухню, после этого инцидент будем считать исчерпанным.

— Благодарю вас, товарищ член Военного совета…

Часть третья ВОЗМЕЗДИЕ

1

Войска 3-го Белорусского фронта, громя оперативные резервы противника, 1 августа освободили Каунас. Немецко-фашистские войска вынуждены были отходить на промежуточные оборонительные позиции.

Воюющие стороны теперь поменялись ролями, изменилась и их тактика. Враг, отступая под напором наших войск, стремился измотать их на заранее подготовленных позициях.

Командующий фронтом И. Д. Черняховский, сообразуясь с обстановкой, потребовал от командармов и командиров соединений вводить в сражение ограниченные силы, а затем на направлениях успеха наращивать удары.

Боевой порядок полков при этом надо было строить несколько необычно — в первом эшелоне вместо двух батальонов иметь один передовой батальон. Его действия отличались от действий обычных передовых батальонов, которые в начале наступления выделялись для разведки боем. Такому батальону, по существу, ставилась боевая задача в пределах разграничительных линий полка, и его значительно пополняли живой силой и огневыми средствами.

Одним из таких батальонов командовал капитан Губкин. Сложность предстоящего наступательного боя и столь высокая ответственность целиком и полностью поглотили Георгия Никитовича.

Война неумолимо катилась туда, откуда пришла. Но чем ближе подходили наши части к границам 1941 года, тем сильнее возрастало сопротивление немцев, тем ожесточеннее становились бои. Фашисты страшились возмездия за горе и злодеяния, причиненные народам Советского Союза, чувствуя реальную опасность вступления Советской Армии в Германию. В войсках Черняховского наступательный порыв в эти дни достиг наивысшего предела.

Кто из солдат, офицеров и генералов за эти долгие годы войны не мечтал о скорейшем изгнании с нашей земли фашистских захватчиков! Все до единого были охвачены неукротимым стремлением быстрее выйти к границе Советского Союза с фашистской Германией. Но не всем это удалось. Наиболее успешно продвигались в направлении на Шталлупенен соединения левого крыла 3-го Белорусского фронта. В начале августа им оставалось преодолеть всего восемнадцать километров, но немцы мощными контрударами приостановили их продвижение.

Командующий фронтом Черняховский перебросил свои резервы на усиление армии генерал-полковника Крылова, однако противник вскоре разгадал наш маневр, предпринял контрмеры, и наступление на этом направлении тоже замедлилось. Лишь 184-й Краснознаменной дивизии генерал-майора Городовикова удалось вырваться вперед.

До границы оставались считанные километры, но какими они были, эти километры! Танкам предстояло преодолевать минные поля и противотанковые рвы, пехоте — по три ряда колючей проволоки и по четыре линии траншей на каждой позиции. По законам войны для прорыва такой обороны требовалось тройное превосходство в силах и время на подготовку. Но ни того, ни другого недоставало.

Батальон Губкина наступал, компенсируя недостачу в танках трех-четырехкратным превосходством в артиллерии. Комбат научился умело маневрировать огнем даже тогда, когда артиллерия находилась в подчинении командира полка или даже командира дивизии: огонь она открывала по его заявке. Пушки прокладывали путь пехоте, доставая противника снарядами на расстоянии. Вслед за массированным огнем воины батальона Губкина стремительно вклинивались в глубину вражеской обороны.

Политработники на ходу успевали выпускать в дивизионных походных типографиях боевые листки и листовки, посвященные героям, с их фотопортретами. Такие листовки были особенно дороги солдатскому сердцу, бойцы с гордостью отправляли их домой, родным и близким.