Товарищ комбат

Костин никогда не рассказывал Губкину о своей прежней службе. Ничего он не сказал ему и на этот раз. Но комбату кое-что было известно. В штабе дивизии ходили слухи: «во втором стрелковом батальоне замполит бывший комбриг». И в этом была известная доля правды. Федор Алексеевич Костин до того, как стать секретарем парткома, служил в Народном комиссариате внутренних дел. Он носил на петлицах один ромб, что соответствовало званию комбрига. Знаки различия в те годы определялись в соответствии со штатной должностью. В 1938 году Костин был уволен из НКВД по состоянию здоровья. Почтенный возраст, осанка, манеры Костина и его опрятность подтверждали слухи, ходившие о нем в дивизии. Умудренный большим жизненным опытом, обладавший выдержкой и хладнокровием, он хорошо дополнял горячего, молодого комбата. После двух ранений, полученных на фронте, врачи не раз предлагали ему демобилизоваться, но коммунист Костин не собирался отсиживаться в тылу, пока идет война.

Комбат смотрел на своего замполита, слушал его мудрые слова и все больше убеждался в том, что младший лейтенант Костин заслуживает большего. И в представление на присвоение звания Героя Советского Союза он вписал фамилии Зайцева и Костина.

Подготовка к наступлению на Восточную Пруссию подходила к завершению. Сознавая, с какими трудностями предстоит столкнуться при прорыве укрепленного района, Губкин постоянно обращался к боевому уставу. Внимательно штудировал раздел «Прорыв укрепленного района». Ломал голову в поиске наиболее целесообразных тактических решений, готовил к новым боям своих солдат, офицеров и технику.

Стояла осень, в траншеях было сыро и зябко. Губкин неожиданно получил от комполка распоряжение отозвать представление на присвоение младшему лейтенанту Костину внеочередного воинского звания «старший лейтенант». Комбат пригласил Костина к себе и открыто сказал:

— Видимо, кадровики подвели какую-то подоплеку под это дело.

— Георгий Никитович, вы тоже сомневаетесь? — В голосе Костина нетрудно было уловить обиду.

— Ты мне, замполит, не начинай «выкать». Мы с тобой не один термос каши съели, не один день воюем вместе, более шестисот километров прошли с боями. У командования дел хватает, а кадровики, видно, посчитали, что ты слишком быстро растешь: за три месяца из младшего лейтенанта сразу в старшие производишься. Забыли, какие должности ты занимал до войны и что значит для замполита несоответствие воинского звания его положению! Если бы не справлялся со своими обязанностями — тогда другой вопрос. А так должен иметь то, что тебе по штату положено.

— Не на все положенное можно претендовать. Тем более заместителю командира по политической части.

— Во всяком случае, я отзывать представление не стану.

— Смотри, чтобы шишек не получить…

— Ничего, дальше фронта не пошлют!

— Так-то, конечно, так. В бой бы скорее, Георгий Никитович!

2

Наступление на цитадель германского милитаризма — Восточную Пруссию — готовилось командованием 3-го Белорусского фронта в обстановке строжайшей секретности. Но слухи о нем быстро распространялись по «солдатскому радио». Говорили о подходе подкрепления из гвардейских танковых корпусов прорыва, укомплектованных мощными тяжелыми танками «Иосиф Сталин», о стрелковых дивизиях нового формирования, о том, что наземные части будут поддерживаться штурмовиками и что войска, участвовавшие в предыдущих боях, составят второй эшелон.

Солдаты выдавали желаемое за действительное. У командования были свои планы. Вторжение предстояло осуществить тем же войскам, которые вышли на границу Советского Союза с фашистской Германией. Для этого велась большая подготовительная работа.

В конце сентября батальон Губкина занял исходные позиции для наступления. Наблюдатели принялись засекать вражеские доты, другие инженерные сооружения, передавать их координаты в штаб батальона.

Начальник штаба капитан Кудрявцев наносил обстановку на карту комбата, обозначая кружками долговременные железобетонные огневые точки, синими стрелами — пулеметы и орудия, установленные в амбразурах, зигзагами — проволочные заграждения и жирными синими точками — минные поля. Контуры укреплений врага стали теперь проявляться во всех подробностях.

В повседневных делах и заботах незаметно пролетела первая половина октября. Похолодало. Северный промозглый ветер до костей пронизывал бойцов, укрывшихся на дне траншей в ожидании начала наступления.

Батальону капитана Губкина предстояло выполнить сложную боевую задачу — овладеть плацдармом на реке Шешупе и в течение семи часов удерживать его до перехода в наступление главных сил.