Товарищ Сталин, вы большой ученый…

Под сенью трепетной
осенних хладных крыл,
на берегу
божественной разлуки —
ненастная листва,
и птах тоскливы звуки,
и ветер северный,
и прах Земли уныл.

И долго я стою

над стынущим ручьем,
и часто я брожу
в сентябрьском мирозданьи,
прижавшись, как скрипач,
задумчивым плечом
к багряной веточке,
к музыке увяданья.

Примечу белый гриб —

чело пред ним склоняю.
А вот часов и дней
не замечаю я.
Любезной осенью
все лучше понимаю —
тварь благодарная —
премудрость Бытия.

Как сладок до поры

существованья сон!
И все мне чудится
в нем образ жизни краткой:
падучая звезда
на небесах времен,
над мглой и хаосом
вселенского порядка…

Зима берез в моем саду

и мгла могил.
И другу милому
я жму с любовью руки
под сенью трепетной
осенних желтых крыл,
на берегу
божественной разлуки.

1967

Семеечка

Ирине Розенталь-Никифоровой