Товарищ Цзян Цин. Выпуск первый

— Я могу считаться почти экспертом по роману «Сон в красном тереме»,— заявила Цзян Цин, впервые прочитавшая это произведение под политическим углом зрения в начале 50‑х годов.

Следует остановиться на некоторых особенностях обстановки, в которой происходила дискуссия о романе, чтобы получить более полное представление о некоторых упрямцах, на протяжении ряда лет доставлявших много хлопот китайскому руководству[325]. Всё началось в 1954 году, когда Цзян Цин находилась дома, постепенно приходя в себя после перенесённой болезни. Просматривая журналы, она случайно наткнулась на статью о романе «Сон в красном тереме», опубликованную в сентябрьском выпуске сборника Шаньдунского университета «Литература, история, философия». Авторы статьи — два неизвестных, но явно талантливых студента, Ли Сифань и Лань Лин,— подвергли критике последние суждения профессора Юй Пинбо, широко известного своим «буржуазным» толкованием романа[326]. Цзян Цин немедленно показала эту статью Председателю Мао. Тот согласился, что статья представляет интерес и её должен прочитать широкий круг людей. Он попросил Цзян Цин дать указание «Жэньминь жибао» перепечатать статью Ли Сифаня (во время беседы Цзян Цин чаще упоминала Ли Сифаня, чем Лань Лина). Это указание редакция выполнила.

Между тем Цзян Цин начала своё собственное расследование. Она выяснила, что Ли Сифань в первый раз направил свою статью в «Вэньхуэй бао» (главная литературная газета, выходившая в Шанхае под редакцией Ху Фэна, Дин Лин и др.), которая отвергла её. Затем он послал статью в «Жэньминь жибао», которая тоже отказалась её напечатать. Редакторы газеты согласились перепечатать статью лишь после того, как Цзян Цин попросила их об этом от имени Председателя. Отказ «Жэньминь жибао» напечатать статью сразу же после получения объяснялся авторитетом некоторых известных лиц и распространённостью взглядов, проповедовавшихся ими. Ни для кого не было «секретом», что Юй Пинбо и Ху Ши принадлежали к одной шайке[327]. Статья Ли Сифаня нанесла удар по «самому слабому месту» теорий Юй Пинбо и Ху Ши. Однако авторитет этих людей, сложившийся в 20‑е годы, был слишком высок, чтобы новая научная школа, представленная статьей Ли Сифаня, могла когда-либо получить признание во всей стране, если бы не личное вмешательство Цзян Цин.

Ещё не совсем оправившись после болезни, Цзян Цин поехала в редакцию «Жэньминь жибао» специально для того, чтобы походатайствовать за статью Ли Сифаня и ускорить её публикацию. Затем она присутствовала на совещании в отделе пропаганды ЦК КПК, где передала статью Чжоу Яну и Ху Цяому, руководившим совещанием. Прочитав её, они заявили с презрительной усмешкой: «Это написано такими маленькими людьми. Как столь маленькие люди осмеливаются критиковать другого маленького человека, Юй Пинбо?» Цзян Цин была в бешенстве, однако не открыла им, что «Жэньминь жибао» уже дала согласие опубликовать статью.

16 октября 1954 года Мао Цзэдун по наущению Цзян Цин направил в Политбюро ЦК КПК и другие высшие инстанции «Письмо по поводу исследования романа „Сон в красном тереме“» и созвал совещание для всестороннего рассмотрения проблемы. Цзян Цин, присутствовавшая на совещании, хорошо помнит, что говорил Мао Цзэдун. Он дал теоретический анализ ошибок «сильного буржуазного угнетения маленьких людей» и «буржуазного угнетения новых людей». Смысл споров вокруг романа нетрудно понять. Ведь руководители отдела пропаганды и министерства культуры (Чжоу Яи и Лу Динъи) были известны как давние приверженцы приспособленческого толкования романа, данного Ху Ши и Юй Пинбо, поэтому они дискредитировали бы себя, отказавшись от прежних убеждений.

Когда Ху Ши и Юй Пинбо работали над исследование этого романа в 20‑х годах, они «монополизировали» редкие издания, состоявшие из 16 и 80 глав, в результате чего «широкие народные массы больше не имели к ним доступа». Но теперь первоначальные экземпляры этих двух редких изданий находились под общественным контролем; с них были сделаны фотокопии. Первоначальные экземпляры издания из 80 глав хранились в Пекинской библиотеке. Однажды Цзян Цин выписала их и попросила сделать для неё фотокопии. Некоторые «буржуазные авторитеты», узнав о её запросе, стали поносить её. Почему? Потому что они хотели сохранить за собой монополию на пользование первоначальными изданиями.