Читаем Трагедия династии Романовых полностью

Трагедия династии Романовых

«…Наш Друг мне советовал обождать со стариком, пока он не повидается с дядей Хвостова в будущий четверг и не выяснит его мнение… В городе снова злобно рычат на старика Горемыкина, который в отчаянии… Завтра Григорий встретится со стариком Хвостовым, и я вечером, может быть, его увижу. Он хочет сообщить мне свое впечатление, достойный ли это преемник Горемыкина…»

Однако Хвостов не понравился, и Распутин решил поставить на пост премьер-министра Штюрмера. «Не знаю, любовь моя, но я снова думаю о Штюрмере, голова у него вполне надежная… Штюрмер какое-то время будет делать дело… Он сильно обязан Григорию, а это очень хорошо».

Нечего и добавлять, что Штюрмер получил назначение.

Война тем временем продолжалась, царь становился все покорнее, все меньше противился воле Распутина. В январе 1916 года он вернулся в столицу. Двух недель не прошло, как он утвердил все решения триумвирата – императрицы, Распутина и Вырубовой. Штюрмер был назначен, неугодные ставленнику Распутина митрополиту Питириму епископы удалены из Синода. Царица осведомлялась о самых секретных военных планах и осведомляла о них Распутина.

Впрочем, хитрый старый царедворец Штюрмер, придя к власти, начал освобождаться из-под гнета Распутина. Поэтому императрица написала царю, что «он давно не видел нашего Друга и потерял с ним контакт». Судьба нового премьера была решена. Принялись искать других кандидатов.

Осенью того же года при помощи Распутина и его сообщника Бадмаева, тибетского шамана, в «круг» царицы вошел Протопопов. Ранее умеренный либерал, вице-председатель Думы, Протопопов присоединился к распутинской клике и, к общему изумлению, был назначен министром внутренних дел, объявив с той минуты войну Думе и всем прочим общественным организациям.

«Наш Друг с Калининым [псевдоним Протопопова в окружении Александры Федоровны] просят тебя немедленно закрыть Думу… Разгони Думу как можно скорее… Всегда помни про сон нашего Друга… Для этого тебе никто не понадобится, кроме Протопопова…»

Отчаянная ненависть всей страны к Распутину, достигшая лихорадочного накала, только подтверждала в глазах царицы его необыкновенную святость. «Подобно Самому Христу, – писала она царю, – он терпит преследования книжников и фарисеев».

Постепенно управление государством полностью перешло в руки императрицы, которая ежедневно совещалась с Распутиным в «малом доме» Анны Вырубовой у ворот царскосельского дворца.

Зимой 1916 года критически обострилась продовольственная проблема, и царица рискнула решить ее самостоятельно, не связываясь со Ставкой Верховного главнокомандующего.

«Прошу прощения за то, что я сделала, – пишет она царю, отсылая ему на подпись указ о передаче вопросов снабжения страны в ведение Протопопова, – но это необходимо – наш Друг говорит, абсолютно необходимо… Я решилась взять на себя ответственность за эту меру, поскольку Григорий сказал, что Протопопов все возьмет в руки, покончив со всякими Союзами и прочими спасителями России».

Однако в Думе, Государственном совете, во всей стране быстро росло возмущение Протопоповым. В первые дни декабря 1916 года императрица вместе с г-жой Вырубовой отправилась в Ставку Верховного главнокомандующего защищать любимого министра. Их поддержала телеграмма Распутина: «Я ставлю на Калинина. Дайте власть ему одному, пусть работает мозгами». «Калинин» был спасен, царица осталась довольна: «Ты сказал все, что следовало, проявил свою волю относительно Протопопова, и мы не напрасно старались, будь к нему добр, оставайся твердым, не уступай… Я поддержу тебя своим терпением, как слабого ребенка с нежным сердцем, который нуждается в наставлении, но слушает дурных советчиков, когда человек Божий говорит ему, что надо делать…»

Позже она писала по поводу отложенного созыва Думы: «Наш Друг тебя просит закрыть ее, мы с Анной тебе пишем… Стань Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом…»

И наконец: «Мы воюем со всеми, надо твердо держаться».