«Трагическая эротика»

Не только определенная особая политика Ставки, но и своеобразный политический державный стиль, культивировавшийся Верховным главнокомандующим, еще ранее, весной 1915 года, все более беспокоили царя, царицу, некоторых других членов императорской семьи, а также Распутина. Различные официальные документы, воззвания, исходившие из Ставки, все чаще имитировали слог царских манифестов. Императрица писала царю 4 апреля 1915 года: «Хотя Н. поставлен очень высоко, ты выше его. Нашего Друга так же, как и меня, возмутило, что Н. пишет свои телеграммы, ответы губернаторам и т.д. твоим стилем, – он должен был бы писать более просто и скромно»1202.

Показательно, что такое же мнение высказывали и некоторые министры, считавшие недопустимым именовать документы, исходящие из Ставки, «рескриптами»1203.

Император не разделял всех опасений царицы относительно политических амбиций великого князя Николая Николаевича, но в данном случае он, по-видимому, счел ситуацию достаточно серьезной, чтобы вмешаться. Можно предположить, что министру императорского двора барону Фредериксу было поручено переговорить по этому поводу с Верховным главнокомандующим. Николай II писал Александре Федоровне 5 мая 1915 года: «Я имел длинную беседу с Н., потом обычный доклад, и в церковь. <…> Только что старый Фредерикс имел свой разговор с Н. За обедом я смогу по выражению их лиц судить о том, как прошла у них эта беседа»1204.

Однако порой противопоставление императора и Верховного главнокомандующего переходило и в иное измерение. Великий князь, который, как это уже отмечалось выше, рассматривался как последовательный противник Германии, «внутренних немцев» и сторонник доведения войны до победного конца. В то же время ходили слухи, что царь желает скорейшего мира. Эту ситуацию пытался использовать противник. Немецкие пропагандисты уже с 1914 года выпускали прокламации, адресованные русским солдатам. Прокламации эти на фронте бросались с аэропланов, а в тыл проникали из Швеции по почте, большей частью под бандеролью, например в виде образчиков товаров из Швейцарии. Некоторые подобные листовки воспроизводит в своих воспоминаниях генерал В.Ф. Джунковский.

Отдельные немецкие прокламации содержали сфабрикованное фальшивое обращение к русским солдатам от имени российского императора и были подписаны «несчастный ваш царь Николай II»: «Возникла сия несчастная война против воли моей; она вызвана интригами великого князя Николая Николаевича и его сторонников, желающих устранить меня, дабы ему самому занять Престол. Ни под каким видом я не согласился бы на объявление сей войны, зная наперед ее печальный для матушки России исход; но коварный мой родственник и вероломные генералы мешают мне в употреблении данной мне Богом власти, и, опасаясь за свою жизнь, я принужден выполнять все то, что требуют от меня» (подобный текст подтверждал мнение о «слабоволии» и «слабости» царя, подкрепляяя версию о его приверженности идее сепаратного мира). Эта тема звучала и в другом листке, выпущенном германскими пропагандистами. В данном случае они, однако, не использовали технику «черной пропаганды», листовка не приписывалась российскому императору, она открыто исходила от немецкого командования: «… ваш Государь император Николай II не совершил и не хотел совершить такой великий грех. Он не пожелал этого кровопролития – он любит свой народ. Виновата другая личность – великий князь Николай Николаевич. Он заставил Государя начать эту несчастную войну. Это он безжалостно гонит вас на верную смерть. Он равнодушно смотрит на ваши потери, на слезы ваших жен и детей. Он не отвечает за благо народа. Ему до вас какое дело! А от англичан и французов, ваших старых врагов, он взял деньги и продал им свою душу. Но вам ли, русские солдаты, слушаться этого бессовестного человека. Позволять ему стать клином между Государем и его народом. Нет, не вам это терпеть. Свергайте его с места, ему не подобающего. Отказывайтесь дальше сражаться за его преступное честолюбие. Оставьте его и ступайте домой или переходите на нашу сторону»1205.

Сложно сказать, как воспринимались подобные прокламации подданными Николая II. Кто-то мог сделать вывод о том, что великий князь Николай Николаевич является главным «поджигателем войны». Часть читателей листовок, очевидно, воспринимала их как явную фальшивку. Можно с уверенностью предположить, что для части читателей немецких воззваний они служили подтверждением патриотизма Верховного главнокомандующего. В этом случае результат германских листовок был противоположен замыслам их создателей. Кто-то мог понять их как подтверждение слухов о стремлении императора заключить сепаратный мир. Но в некоторых случаях читатели могли интерпретировать листовки именно так, как и предполагали немецкие пропагандисты. Часть российского общественного мнения воспринимала великого князя как главного инициатора войны.