Трагический рейс

Бухта Джасон отличается тем, что метеорологи называют «микроклиматом». А это означает, что там стоит своя специфическая погода, вне зависимости от климатических условий, господствующих в районе. Микроклимат Джасона можно охарактеризовать одним словом: ужасный. На протяжении двух лет дважды в неделю я пролетал над этим местом. В общей сложности я побывал там более 200 раз и непременно встречался со свирепыми грозами. Самолет бросало из стороны в сторону, он метался, как взбесившийся мустанг, град бил в парприз, молнии скрещивались как шпаги. Казалось, что архангел Гавриил, фехтуя, делает мулине у ворот рая. Как раз на этом месте с коварством, свойственным подобным учреждениям, Управление гражданской авиации Сингапура заканчивает свои сводки о состоянии погоды, поставив точку среди скопления кучевых облаков. Поэтому я с величайшей осторожностью пересекал бухту на парусах, проходя к северу от рифов, которые гидрографы адмиралтейства с тонким юмором называют «Харибдой» (слава богу, Сцилла находится на южной оконечности!). Но, к моему величайшему изумлению, в бухте чудесная погода и она держится на протяжении всей ночи. На следующее утро, готовясь к отплытию, поздравляем друг друга с тем, что все так удачно обошлось. О святая простота!

Стоило мне только запустить мотор, как обнаружилось, что аккумулятор не даст нам ни одного вольта. Причина «забастовки» выяснилась: генератор не заряжает его и после пяти-шести запусков (стартер нашего дизеля поглощает достаточно ампер, чтобы расплавить предохранители атомной станции) аккумулятор истощается. Поскольку мы не в состоянии исправить это повреждение до Сингапура, единственный выход — периодическая зарядка аккумулятора на суше. Итак, крепко стоя на якоре, мы спускаем на воду сампан и на двух талях опускаем в него этот чудовищный аккумулятор, с замиранием сердца думая о том, что за малейшую ошибку в маневрировании мы расплатимся великолепной дырой в борту сампана и 40-килограммовый аккумулятор окажется на глубине 10 метров. Взяв с Жозе слово, что она будет разумной во время моего отсутствия, гребу к берегу. Деревушка с красивым названием Кампонг-Лаут (Морская деревня) состоит из нескольких свайных хижин и полицейского участка. «Нет, — говорят мне, — здесь нельзя зарядить аккумулятор: Попробуйте на противоположном берегу бухты, в Танджунг-Румбау, на реке Седили-Бесар, где имеются консервные фабрики». Полицейские преисполнены доброжелательства, а может быть, просто погибают от скуки. Как бы то ни было, они выводят свой маленький автобус, сажают меня в него вместе с аккумулятором и, огибая берег, везут почти за 30 километров в Танджунг-Румбау. Увы, и там нет возможности зарядить аккумулятор, но управляющий одной из двух маленьких фабрик предлагает мне отвезти его в поселок Кота-Тинги, находящийся по меньшей мере в 60 километрах от моря, и забрать на завтра. Мне не остается ничего другого, как поблагодарить и вернуться в Кампонг-Лаут с моими друзьями полицейскими.

Естественно, все это заняло немало времени. Опасаясь, что Жозе начнет беспокоиться, если я не возвращусь как можно скорее, тяну сампан через илистую отмель, где я его оставил, и замечаю над мангровыми зарослями чернющую тучу, быстро надвигающуюся на север. Как видно, микроклимат бухты Джасон после самовольной отлучки вновь приступил к исполнению своих обязанностей. Голос благоразумия подсказывает мне, что следует немного выждать, но у меня дурная привычка не слушаться его советов, хотя я способен внимать им не хуже других. «Синга Бетина» находится едва в одной миле от меня, и при некотором везении я попаду на борт до того, как начнется заваруха.

Но оптимизм когда-нибудь меня погубит. Едва я покрыл половину пути, как настоящий водопад обрушивается па меня сверху и хлещет не хуже гальки. «Синга Бетина» полностью исчезает из виду, хотя расстояние до нее не превышает 500 метров. Завывая, как тысяча проклятых душ, шквал гнет деревья. Поверхность бухты, за секунду до того гладкая как зеркало, буквально закипает. Дождь и брызги несутся по ветру почти горизонтально и ослепляют меня. Согнувшись вдвое над веслом в этой жестокой толчее, я пытаюсь держать нос сампана прямо.