Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Приведенные рассказы доказывают, что вера в бессмертие души, в ее загробное существование была развита и у язычников. Язычники верили, что за гробовой доской оканчивается только жизнь и деятельность тела, которое по своей материальности возвращается в землю, превращается в вещество, превращаясь в первоначальные элементы, из которых оно составлено; а для души за гробовой доской настает новая жизнь и, пожалуй, деятельность. Отделившись от тела, душа должна была явиться на суд богов, и, выслушав приговор, отправиться туда, куда богам угодно. Души добрые, вместе с телом проводившие в этом мире; жизнь честно и добродетельно, награждались в загробном мире; они поднимались вверх — в жилище богов и там радовались и блаженствовали. Каждая добрая душа избирала тот жребий, которого желала; от того одни превращались в животных, другие становились атлетами и т. п.

Напротив, души злые, т. е. такие, которые вместе с телами в здешнем мире запятнали свою жизнь пороками, нечестием, такие души являлись на суд богов, осуждались ими и низвергались вниз, в бездну, ад, аментес или дуцак, где эти души мучались целые тысячи лет и оплакивали прошедшую жизнь.

Эта вера быта присуща религии персов, египтян, индейцев, греков и римлян. Ее разделяли и лучшие мыслители язычества — философы. После этого не удивительно, что Платон, рассказав басню об Эросе, и не доказав ее достоверности, подлинности, спешит прямо к заключению, что душа бессмертна, и что нужно жить по закону для того, чтобы наследовать блаженство и жить вместе с богами. Также относится к делу и Плутарх. Лукиан прямо говорит, что вера в бессмертие души, в суд богов была общим убеждением тогдашнего времени.

Что же сказать теперь об этих рассказах? Платон, свой рассказ об Эросе прямо называет басней и потому эту басню можно принимать и не принимать за истину. Платон привел ее только с тем, чтобы перейти к заключению о бессмертии души. Для цели которою задался Платон, было все равно, Эрос ли ожил и рассказывал о состоянии загробной жизни, или кто-нибудь другой; Платон указал на лицо (может быть, выдуманное или умершее, но не оживавшее) потому только, что такой метод для передачи фактов гораздо удобнее, или, может быть, этот рассказ был в ходу и Платон воспользовался им для своей цели. Лукиан рассказал басню и тут же осмеял ее как нелепость, которой верила толпа, народная масса. Плутарх искренно верит переданному им рассказу.

Рассказы об оживавших и говоривших о разных состояниях душ за гробом встречаются и в историях из христианской эры. Мы приведем несколько таких рассказов.

* * *

В деревне Туллии, лежащей неподалеку от Инноны, кypиaл (т. е. квартальный) по имени Курм заболел и впал в бесчувственность, продолжавшуюся несколько дней, по истечении которых он открыл глаза и спросил: что случилось с Курмом-кузнецом (из этой же деревни)? Ему отвечали, что кузнец Курм скончался в то самое время, как он проснулся от бесчувственного состояния.

Тут проснувшийся рассказал все виденное им и слышанное. «В то самое время, рассказал он, как я возвращался в эту жизнь, я слышал приказание, по которому не Курма-куриала, и Курма-кузнеца нужно отозвать от здешнего мира в другой мир. Я видел там очень многих знакомых и незнакомых. Одни из виденных мною знакомых давно уже умерли, другие и теперь еще в живых; я видел также многих знакомых и незнакомых духовных, которые советовали мне отправиться в город Иппону и принять там Святое крещение от тамошнего епископа Августина[137]. Я отправился в Иппону, принял крещение от Августина и потом явился в рай, в котором не позволили, долго оставаться; мне сказали, что если я хочу быть в раю, то для этого предварительно должен креститься. Я крайне удивился и сказал: „да я же принял крещение; но мне на это заметили, что я крестился только в видении (der Wision), тогда как нужно на самом деле, а не в видении идти в Иппону и там принять крещение“». Оправившись от болезни, он пошел в Иппону и в числе других оглашенных принял крещение.

Августин узнал случайно об этом через два года, пригласил к себе Курма, выслушал от него рассказ и записал[138].

Когда Сильвий, Епископ Альбский[139], вследствие болезни впал в бесчувственность, его сочли мертвым, омыли, облачили, положили на носилки и целую о нем ночь провели в молитве; на следующее утро он проснулся как бы от глубокого сна; открыв глаза, Сильвий поднял руку к небу и вздохнув, сказал: «О, Господи, зачем Ты возвратил меня в эту плачевную юдоль?» — и больше ничего не сказал.

Через несколько дней он сказал, что два ангела проводили его на небо, где он видел блаженство рая, из которого его удалили против его воли с тем, чтобы он еще пожил. Григорий Турский клянется Богом, что он слышал этот рассказ из уст самого Сильвия.