Трамвайность

– Я просто откусил, – повторил Веник, отодвигаясь от стола. – И оказался здесь. Не знаю как.

На него никто и не смотрел. Все взгляды были прикованы к раскрытой книге, из которой продолжала вещать рассказчица: «…мы никогда не забудем тебя, Рутиль! Ты навсегда в нашей памяти!»

– Артана, в твоем кабинете Книга Памяти… Но их запрещено вывозить из Тицена… – пробормотала Инга. – Это запрещено… Запрещено! О чем ты думала!

– Она не моя, я не привозила Книгу. Наверное. Не помню, – стала оправдываться Артана.

– Контрабанда в чистом виде, – противным фальцетом сказал Жун. – Попахивает серьезным преступлением.

– Артана, как же так? Объясни! – допытывалась Инга.

«…Главная площадь города носит гордое имя Рутиля Гинца, борца за права всех угнетенных. А еще столетие назад он лично зачитывал воззвание на месте, где ныне установлен памятник. История и голоса памяти донесли до нас каждое слово народного лидера. Те слова обличали и обещали страшную кару любому, кто…» – Муромский подошел и захлопнул книгу, оборвав рассказ.

– Они обещали кару любому, кто нарушит правила «Собсулитата», – Жун мерзко захихикал. – Похоже, у нас новый кондуктор.

Глава седьмая – Новый кондуктор –

Курицы умеют телепортироваться. Даже в приготовленном виде. Даже частями.

Как объяснил Муромский, вместо обычной куриной ножки Венику по ошибке досталась ножка волшебной курицы. Укусив ее, он вызвал остаточный эффект магии перемещения, забросивший незадачливого едока на второй этаж Нового Депо, прямиком в кабинет кондуктора. Подобное случалось, хоть и редко. И хорошо еще, что Веника не впечатало в стену или перекрытие между этажами. Однажды посетителю «Косой кукушки» досталось крылышко магической птицы, так он очутился в дымоходе, еле вытащили.

Веник кивал, рассеянно слушая рассказ об особенностях мгновенного перемещения в спальный простенок, но в уме крутилась только одна мысль: «Курицы умеют телепортироваться». Он схватился за нее, чтобы не захлебнуться в бушующем море чудес и безумств. Длинный-предлинный день отказывался заканчиваться, подкидывая все новые и новые странности. Наверное, Веник за сегодня выполнил норму по страху и нервозности, потому что сейчас его хватало только лишь на вялые вопросы и флегматичное обозрение окрестностей. Под стук копыт и поскрипывание вагона мимо проносились дома жителей Чик-Чирики с их сказочными птицами и волшебством.

Наконец-то они покинули Новое Депо и ехали домой. Муромский уверял, что весь путь с остановками займет полтора часа. Но время не интересовало Веника. «Домой» – вот что главное, вот что имело значение.

Рука потянулась к серебристому значку, висевшему на куртке на уровне сердца. Значку кондуктора.

– Он из серебра. Круг обозначает Внутреннее Кольцо, а точки на нем – семь миров-станций. Есть давняя кондукторская байка, что раньше на круге размещались семь драгоценных камней. Но первый значок утонул в Черном озере вместе со своим владельцем, поэтому сложно сказать, правда это или нет, – отметил Муромский, посмотрев на Веника. – Потом перецепишь на форму, когда ее сошьют. Сам понимаешь, форма Артаны Кицы тебе не подходит.

– Что с ней будет?

– С кем, с формой или Артаной? Если первое, то портные Чик-Чирики сделают новую за день, у них даже специальная птица есть, кажется веретенник. Он своей песней может управлять нитками, шить, кроить и штопать. Я как-то видел…

– С Артаной, – прервал Веник.

– Кица… Ее посадят в Клетку, тюрьму птичников. После суда она там навсегда и останется. Здесь ничего не поделаешь. Бедняжка забыла, как провезла сюда Книгу Памяти, а их нельзя забирать из Тицена. Книгу мы передадим Стихицу, когда будем проезжать Тицен. – Муромский постучал пальцами по крышке маленькой черной коробки, лежащей рядом с ним. – В «Собсулитате» ясно сказано про Книги Памяти: «Запрещено». Говорят, в них заперты души людей, те самые голоса, которые читают текст. В любом случае, даже в самом Тицене о них мало что знают. Интересно, как Артана раздобыла одну из Книг? Они все хранятся в Доме Памяти, а туда Непомнящим вход ограничен.

– Она же кондуктор супермегаволшебного трамвая. Наверное, ее впустили.

– Невозможно. Тицен, как и Мосград, относится к мирам, в которых люди не знают о трамвае. Нет, конечно, кое-кто из Помнящих Тицена знает, но крайне маловероятно, что эти кое-кто могли выдать Кице разрешение из-за ее статуса.

– Остановка «Чик-Чирики-3»! – крикнул Петер. Он воспринял смену кондуктора безразлично. – Кому надо на Птичий базар, вылезайте. Стоим минуту. Следующая остановка – «Кабу-1». Ох, что-то ломит суставы. Видно, к Переходу.