Трамвайность

– Если Тени не смогут или не захотят помочь, вся надежда на тебя одного. Придется смотреть по обстоятельствам, импровизировать и делать выбор. Главное, всегда помни: ты кондуктор, а трамвай двигается только вперед. Ты сможешь вернуться домой, лишь проехав все миры по порядку, Ак в том числе.

– Тогда я никуда не поеду! – решительно заявил Веник. Ему совсем не улыбалось застрять где-то в иных реальностях.

– Поедешь. Кроме тебя – попросту некому. В Мосграде лишь мы вдвоем знаем о «П».

– Вот и поезжайте сами. Тем более вы когда-то были кондуктором.

– Неужели я ошибся, Веня? И ты готов бросить дело спасения Инги, спасения Мосграда, нашей страны, всего мира? Возложить ответственность на старого человека? Разве так поступают настоящие герои? – с укором спросил Муромский.

– Я не герой.

Веник потупил взгляд. Стыдно, но никуда не деться от правды – он и вправду далеко не храбрец из сериалов.

– Да, в самом деле. Наверное, я выбрал не того, когда думал о будущем кондукторе. Патрик сделал бы все как надо. Он бы справился.

– А вы позвоните ему, может, он уже оклемался после магического порошка. Я телефон продиктую.

– Он бы захотел спасти понравившуюся девушку. Спасти Мосград. А ведь всего-то и надо, что сесть на трамвай, добраться до Чик-Чирики и рассказать Теням о войне шестаков и похищенном Тенеколе. – Муромский засунул в рюкзак несколько бумажных карт.

– Я не спаситель и не герой! – повысил голос Веник.

Через десять минут он стоял в дверях трамвая и слушал последние напутствия Муромского. В голове крутилось обреченное: «Я не герой…» Рюкзак, куда старик зачем-то втиснул шерстяной свитер, оттягивал плечи. Настроение было подавленное. Будто Веник уезжал в далекие-предалекие края с туманной перспективой вернуться, что не так уж далеко от истины.

– Если Тени не захотят помочь, ты должен действовать самостоятельно. В каждом из миров есть Столпы связи, прикоснись к вещи на тумбе Мосграда и свяжешься со мной. – Муромский поспешно добавил: – Но это запасной план.

– Ну что, паря, поехали спасать миры? – весело спросил Петрович, расчесывая усы.

– Минутку, кажется, я что-то забыл… – Веник спустился на одну ступеньку вниз.

– Нет времени, Веня! Ты должен спешить!

– Но…

– Приказывай «П», теперь ты задаешь движение. Раздел первый, глава третья, статья восьмая «Собсулитата»: «При угрозе нарушения целостности межмировых границ, угрозе трамвайным линиям и самому трамваю кондуктор берет управление двуединым транспортным средством на себя».

– Двуединым?

– Водитель и сам вагон – части целого. Они связаны. – Муромский махнул рукой. – Приказывай уже!

– Вперед, – тихо сказал Веник.

Петрович радостно присвистнул:

– Эх, понеслась!

В мокром асфальте отражались фары проезжавших мимо автомобилей. А Муромский стоял и тревожно смотрел вслед – выискивал признаки прорыва границы миров. Вдруг он что-то вспомнил и побежал за трамваем, жестами показывая на рюкзак. Веник услышал приглушенное: «Компас! Забыл компас!»

– Мы можем остановиться? – спросил Веник у Петровича.

– Коль заскочила козочка на грядки, жует морковку быстро, без оглядки!

– Ясно. Тогда не будем козочке мешать.

Веник снял рюкзак и занял место у окна. И как только он дал себя уговорить? Когда пришельцы ломятся в Москву, он отправляется в другие миры. С риском там и застрять, если Тени не справятся с новым Кризисом.

На остановке Казарменного переулка Веник заметил припаркованный у обочины дорогой автомобиль. Игрушечный котенок на приборной панели показался ему смутно знакомым. Когда из машины выскочил, словно ужаленный, Патефон, Веник вспомнил и котенка, и машину, и беспокойно выглянувшего со своего места кряжистого Бахтияра – личного водителя отца Патефона.

– Поехали! Быстрее! – скомандовал Веник.

– Дык минута не прошла еще.

Поздно. Патефон запрыгнул внутрь.

– Венчаридзе, дорогой, что ж ты меня бросил? Не звонишь, не пишешь? А ведь я чуть с ума не сошел. Не мог долго понять, приснилась мне трамвайная дребедень или я на самом деле видел то, что видел. Решил проверить. Приказал Бахе подбросить сюда, вдруг увижу голубой вагон с волшебником и пятьсот эскимо.

– Это желто-красный вагон, – поправил Веник, вжимаясь в спинку кресла.

– Да и ты не Крокодил Гена, братишка. Вот Баха сойдет за крокодила, а ты так, ящерица. Хвост отбросил и сбежал, друга бросил. Конечно, это ж я порошок забытья жрал, не ты.

– Послушай…

– Нет, ты послушай, Венюша. Решил прикарманить билет в Страну Оз и стать волшебником трамвайного города? Понимаю, все мы не без греха. Но с друзьями надо делиться. Секретами, магическими артефактами. Всем. Я сейчас Баху позову, если тебе вдруг моего кулака будет недостаточно.

Ловким движением Патефон сбил фуражку.

– Поехали! – крикнул Веник.

– А теперь можно, – отозвался Петрович. – Как и традиционный переходный анекдотец: «Приходит в Тицене Помнящий к Непомнящему и говорит: – Отдавай долг, я все помню…»

– Поймать меня решил, Вентурио? А ну стой! Открой двери! – завопил утративший боевой дух Патефон. – Баха! Помоги!

Но, судя по испуганному виду личного водителя, он вообще не видел трамвай и не мог понять, куда исчез Патефон.