Трамвайность

Мелькнули длинные светлые волосы, приоткрывая тайну Искривленного. Ослепленный от боли, рыцарь страданий бросился на стену, прошиб ее своей массой и ринулся вперед: на стеклянный пол, по которому сразу зазмеились трещины.

Через два шага Искривленный зашатался, забулькал кровавой жижей, бессильно взмахнул рукой в латной перчатке – и рухнул вниз, проваливаясь сквозь ярусы террас вместе со своим убийцей. Пробив все этажи, тело стража грохнулось в фонтан. Бирюза воды окрасилась кармином.

Внизу, в холле, Веник заметил Лори. Тот со всех ног удирал от бронированного рыцаря, размахивающего фонарем-прожектором. Свет упал на фонтан. Жуткий ребенок тут же отцепился от обгрызенного лица, соскочил с трупа и, резво перебирая руками и ногами, на четвереньках устремился к пока что живому Искривленному. Веник не стал дожидаться исхода боя. Схватив качавшегося Патефона под руку, он побежал к единственной лестнице вниз – в том же направлении убегал Лори.

– Куда мы попадем? – Веник покосился на хамелеона.

– Нет точной информации. Данная территория закреплена за Секцией опасностей, но обозначена как сад. Доступ ограничен.

– Значит, все в сад. Око что-то говорила про Оранжерею.

Через два пролета Веник пожалел, что Патефон не принял форму музыкального чемоданчика – все ж легче было. Заторможенный однокурсник норовил загромыхать по ступенькам, что значительно усложняло спуск.

Когда лестница вывела на пересечение двух коридоров, а из-за угла неожиданно выскочил Лори, Веник чуть не заорал. Нервы сдавали.

– Живые! – обрадовался контрабандист. – Никогда не думал, что скажу это, но меня спас трижды обгаженный икки. Икки! Радужные психопаты, они притащили каменного ребенка в Кабу и держали здесь для опытов! На наше счастье.

– Да, – подтвердил Веник. – Где Артана?

– Ох, дружище, не знаю. Вопельник мне в ухо, если я вообще что-либо понимаю в развернувшемся бардаке.

– Как это мне знакомо.

– Хочу домой… – тихо сказал Патефон. По его припорошенной пылью щеке скатилась слеза.

– Все хотят, Пат. Мы прорвемся, – неуверенно произнес Веник.

С той стороны, откуда выскочил Лори, послышался тяжелый шаг Искривленного. Видно, в этот раз победила другая сторона. Не сговариваясь, все ринулись по единственному безопасному коридору. Распахнув на бегу двери, компания попала в большую застекленную теплицу.

Несколько параллельных дорожек струнами проходили через пышные заросли ночного сада. В отличие от остального комплекса, здесь горели светильники. На их рассеянный желтый свет слетались мотыльки, что бились сейчас о колпаки плафонов. Отодвинув заслонявшую обзор ветку, Веник застыл. На него сразу же наткнулся идущий сзади Лори.

– Ты чего?

– Там Малек. И Артана! – Веник побежал к друзьям.

Те стояли рядом с высокой дверью в противоположном конце теплицы. На обоих были надеты маски-респираторы.

– Малек, Птах тебя заклюй в темя, что ты тут делаешь? – Лори хлопнул приятеля по плечу.

– Узнав от Липика, что в Центре исследований переполох, я сразу догадался: здесь не обошлось без вас. Приехал проверить. И точно – двери выбиты, а бедняжка Артана Кица прячется от ужасных Искривленных за горшком с узколистной пальмой. Я решил вывести ее отсюда через Оранжерею, так ближе к трамваю.

– С тобой связывалась Гелиос, она что-то говорила? И как ты оказался так быстро рядом с Центром? – с недоверием спросил Веник.

– Ох, я, право, не знаю, кондуктор, что ответить. Все потом, потом. Давайте поторопимся, пока нас не поймали Искривленные! Вот, берите и надевайте, через Оранжерею можно пройти только в респираторах. – Малек снял с крючка три маски.

– У нас птичий маскарад намечается? – Лори покрутил синий респиратор с фильтрами.

– Пыльца сфаргуса многолетнего, или же сфаргуса Мальтуса, во-о-он того удивительного цветка. – Малек показал пальцем на густые кусты с фиолетово-белыми бутонами. – Она может вызвать очень сильную аллергию.

– Ладно. – Веник надел маску себе, помог нацепить ее Патефону. Не хватало им еще надышаться иномировой пыльцы.

– В общей базе данных нет информации по сфаргусу Мальтуса, – шепнул на ухо Хам, когда Веник уже перешагнул порог Оранжереи.

– Конечно нет. Сфаргус – самая главная ценность Кабу. – Малек последним зашел внутрь. – У меня качественные звуковые усилители, ты уж прости, кондуктор.

– А что в нем такого ценного? – настороженно спросил Веник.

Лори уже добежал до конца Оранжереи и подергал дверь – заперто. Заметив, что тот начинает высматривать на земле камень, Малек предупредил:

– Не разобьется, партнер. Это усиленный стеклопластик. Прошибается разве что беседкой на полном ходу. – Он развернулся к Венику и сказал: – Я – не Селена, чтобы проводить церемонии. Сегодня из-за вашего глупого рейда погибло четверо моих солдат. И мне понадобится пополнение.

– Ты о чем? Малек, дружище, объясни! – потребовал Лори, возвращаясь по дорожке назад.

Веник качнулся в сторону кабуанца.

– Стоять!

Малек зашел за спину любовавшейся цветами Кице. Одной рукой обхватив шею девушки, второй он взялся за фильтры ее респиратора.