Трансформация себя. Осмысление изменений в жизни

Страдая от потери своего воинства, Одиссей открывает для себя новый вид отваги, которая отличается от коварства и агрессивности на ратном поле. Эта храбрость проявляется, когда его корабль попадает в водоворот. В то время как судно, разрушаясь, погружалось в жерло Харибды, он потянулся и ухватился за ветвь фигового дерева, висящего над водой. Охваченный новым порывом, он мужественно держится, не ведая, действительно ли это ему поможет, до тех пор, пока внезапно водоворот не извергает остатки его корабля: голый киль и пустую мачту. Отпустив, наконец, ветвь, Одиссей падает на киль и начинает руками грести в открытое море. Герой и царь, вышедший в поход с целой флотилией, покидает сцену как ребенок верхом на бревне.

Похожий процесс обнажения характеризует и более раннюю встречу Одиссея с гигантским циклопом Полифемом, который, неожиданно вернувшись, обнаруживает Одиссея со спутниками, обшаривающими его пещеру. Заблокировав выход огромными валунами, Полифем начинает одного за другим поедать попавших в ловушку воинов. Тем не менее благодаря своей находчивости Одиссею с оставшимися в живых товарищами вскоре удалось спастись.

Когда циклоп узнает об их побеге, он зовет на помощь своих соседей-великанов, крича, что «Овдеис» сбежал. Овдеис, как назвался Одиссей при встрече с циклопом, на греческом языке означает «никто». И когда Полифем сообщает, что Никто ранил его и что Никто сбежал, другие гиганты лишь качают головами и гадают, что же такое случилось с их другом.

Одиссей совершает уникальный для мира греческих героев поступок: он отказывается от своего имени. Имя означает славу, а слава означает власть. Великие герои порой выигрывали сражения, просто отпугивая своих противников: «Я Геракл… Ахилл… великий Тесей!» Сказать: «Я никто!» – и обнаружить в этом отсутствии идентичности источник силы – этот поступок имеет важное значение и знаменует собой этап развития, когда человек выходит за рамки зависимости от ролей и положения «крепко стоящего на своих двоих», что являлось для него естественным в полдень жизни. (Не случайно также и то, что циклоп, противостоящий Одиссею в этом его обряде инициации, носит имя Полифем, что в переводе с древнегреческого означает «знаменитый».) Так Одиссей в своем развитии достигает момента, когда ему необходимо начинать обращать на себя те силы, которые он раньше направлял в мир. Это момент, когда герой должен прекратить убивать драконов и начать убивать убийцу драконов.

На всем протяжении долгой дороги домой Одиссей постоянно сталкивается с отвлекающими факторами, каждый из которых имеет свое значение в контексте второй половины человеческой жизни. Дивные звуки песен сирен символизируют саморазрушение, скрывающееся за притягательностью всего, что призывает нас свернуть с пути. Сладкий плод лотоса означает все, что заставляет нас забыть о нашем пути и истинном предназначении. А есть еще искушение Калипсо: «Останься со мной – и ты никогда не состаришься!» Эта фантазия – что мы способны остановить непрекращающийся процесс жизненных трансформаций – представляет собой самое соблазнительное и иллюзорное обещание из всех. Но, несмотря на потери, Одиссей, так или иначе, побеждает все соблазны так же, как раньше побеждал в бою.

Испытания Одиссея не закончились и с высадкой на берега Итаки. Дом его поруган. Оккупировав дворец и заняв его законное место, женихи пользуются его богатствами. На метафорическом уровне эти захватчики символизируют наше внутреннее смятение и рассеянность, блокирующие нашу встречу с собой, – все эти узурпаторы, заявляющие о себе каждый раз, когда отлучается наша осознанность. Ведь как только мы собираемся возвратить назад наше царство индивидуальности, вернувшись наконец из долгих странствий домой, мы не только обнаруживаем, что никто нас не встречает хлебом-солью на берегу, но более того: мы должны с боем отвоевывать по праву принадлежащее нам положение. Итак, путь домой второй половины жизни потребует от нас следующее: во-первых, мы забываем способы завоевания мира, которые с успехом применяли в первой половине жизни; во-вторых, мы сопротивляемся собственным порывам свернуть с пути развития и отказываемся от приглашений остановиться навсегда в каком-нибудь привлекательном месте; и в-третьих, мы понимаем, что нужно приложить немалые усилия, чтобы отвоевать свой внутренний «дом».