Транснациональное в русской культуре. Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia XV

Киноторговля и кинополитика

До провозглашения независимости в 1917 г. Финляндия была частью Российской империи, однако финский кинопрокат жил независимой жизнью. Фильмы достигали автономного княжества своими путями, и отнюдь не посредством московских прокатчиков. Российское кинопроизводство получило распространение в Финляндии лишь в 1915-м. Летом того года компания «Ханжонков и К°» заметно распространилась по рынку Финляндии. Прорывом российского кино стал фильм «Пламя неба» (1915) режиссера Евгения Бауэра, с Верой Холодной в главной роли. Это был один из крупнейших боевиков в Финляндии того времени[435]. Начиная с этого времени и до провозглашения независимости российское кино стало заметной частью финского кинорепертуара. Импорт все-таки прервался событиями декабря 1917-го и на период Гражданской войны 1918 г. На рубеже 1910–1920-х гг. в кинотеатры время от времени попадали российские фильмы, премьеры которых в связи с Гражданской войной не были как следует организованы. Последним дореволюционным российским фильмом, показанным в Финляндии, был другой фильм с Верой Холодной в главной роли – «Женщина, которая изобрела любовь» (1918); в декабре 1922 г. его в течение двух недель крутили в кинотеатрах Хельсинки[436]. Что касается любимых российских актеров, то о них осталось лишь печальное воспоминание. В 1921 г. в колонке общественного опроса журнала «Filmiaitta» («Киноамбар») спрашивалось: «Может ли кто-нибудь сказать, жива ли еще неразлучная тройка Холодная, Максимов и Полонский, или они пропали при том большом российском кораблекрушении?»[437] Никто не смог ответить.

Финляндия 1918–1939 гг., так называемая «первая республика», была раздираема глубокими противоречиями. В 1920–1930-х гг. идеологический мир Финляндии отличали жгучая русофобия и страх перед коммунизмом – наследие периода русификации рубежа веков и Гражданской войны 1918 г. Возвышающийся по ту сторону восточной границы социалистический Советский Союз в «белой Финляндии», победившей в Гражданской войне, воспринимали исключительно как угрозу. И хоть опасность восточного соседа постоянно преувеличивали, практикуемая Советским Союзом слежка, революционная деятельность управляемой из Москвы Коммунистической партии Финляндии и порожденные ею забастовки общую ситуацию явно не улучшали. Финляндия осталась демократической республикой, однако довольно большое влияние на политику оказывал национально-патриотический радикализм, идейную основу которого, как и в других европейских фашистских организациях, составляло преувеличение угрозы большевизма.

Что стало с «красной Финляндией»? Проигравшая в Гражданской войне сторона раскололась на два лагеря, двояким оказалось и отношение к Советскому Союзу. Значительная часть рабочего движения сгруппировалась вокруг Социал-демократической партии Финляндии; по крайней мере на уровне общественных высказываний она заняла антисоветскую позицию и проводила умеренную реформаторскую политику. Напротив, для радикального, стремящегося к революции коммунизма Советский Союз был примером. Крайне левое меньшинство было все же распущено, и его возможности открытой политической деятельности сильно сократились. Государственная охранная служба препятствовала организации Коммунистической партии Финляндии уже в конце 1920-х гг., а в 1930-м деятельность коммунистических организаций была запрещена законом.

До этой Финляндии через левую прессу донеслись первые сведения о победном шествии в Берлине 1926 г. фильма Сергея Эйзенштейна «Броненосец “Потемкин”» (1925)[438]. С поразительного успеха в Германии началось завоевание мира советским кино. Однако финская культурная жизнь на тот момент была весьма замкнутой. Внимание молодой республики сосредоточилось на поисках национальной идентификации, и международные культурные течения никого особенно не заинтересовали. Более активно в те времена международными течениями занимался поэт и критик Олави Пааволайнен, один из наиболее ярких культурных деятелей. Члены возглавляемой им группы «Tulenkantajat» («Факельщики») провозгласили лозунг «Открыть окна в Европу» и были единственными в финноязычной среде, кто интересовался европейским модернизмом. Интересовала Пааволайнена и советская культура. В 1928 г. он опубликовал статью о русских революционных поэтах, в которой впервые представил финской публике поэзию Владимира Маяковского, Сергея Есенина и Александра Блока. О советском кино Пааволайнен также написал в числе первых, хотя только единожды – в 1927 г., увидев в Париже историческую картину Юрия Тарича «Крылья холопа» (1926). Пааволайнен предлагал взять ее в финский прокат: по его мнению, цензура, сократив сцены насилия, вполне могла бы сделать ее пригодной для показа[439].