Транзитная зона

Устав тащить чемодан, Джастин взглянул на часы. Если рейс действительно задерживается, то можно немного передохнуть. Он зашел в ближайший туалет, умылся холодной водой, побрызгал на голову и сменил пропотевшую рубашку на свежую, которая после обыска и переукладки чемодана лежала сверху. С удовольствием напившись из фонтанчика, Джастин наполнил пластиковую бутылку и вернулся в коридор, где обнаружил себя почти в полном одиночестве – другие пассажиры ушли далеко вперед.

Он снова заволновался, что опаздывает на рейс: даже если тот задержался на час, посадка должна была вот-вот начаться. Впрочем, посадка на загруженный межконтинентальный рейс всегда тянется долго, а значит, вполне реально успеть в конец очереди. Долго ли еще идти?

Коридор тянулся бесконечно. Подстегнутый тревогой, Джастин ускорил шаг, однако спина и ноги скоро дали о себе знать. В унынии и апатии он медленно двигался вперед, не отрывая взгляда от жуткого ковролина. Минуты текли. Ковролин словно двигался под ногами, гипнотизируя однообразием яркого узора, рекламные объявления загорались и гасли, будто вспышки фотокамер. Время от времени попадался потухший билборд, и это всякий раз заставляло оторвать взгляд от пола.

Джастин шел, и шел, и шел, пока не понял, что это безнадежно – на посадку не успеть. Тогда он сдался, выронил куртку, отпустил чемодан, и тот повалился на бок, упершись ручкой в стену. Джастин присел на корточки, вымотанный и деморализованный. В глазах плыло, воздуха не хватало.

Он напился из бутылки, разыскал в рюкзаке подтаявшую шоколадку, съел несколько кусочков. Сахар немного подкрепил силы, и Джастин уселся поудобнее, вытянув ноги. На противоположной стене висел один из опостылевших билбордов с рекламой парижского ресторана, якобы примечательного блюдами из морепродуктов, – классический интерьер со стенными панелями темного дерева, импрессионистская живопись, четыре симпатичных молодых человека за столом, заставленным блюдами с устрицами, лобстерами, раками, крабами, мидиями, соусами и салатами. В руках молодые люди держали бокалы с белым вином, рядом стоял сияющий метрдотель, гордясь идеальной сервировкой и прекрасными посетителями. Джастин бессчетное количество раз проходил мимо этой эпикурейской картины и возненавидел изображенных на ней людей, а теперь они торчали прямо перед носом.

Немного отдохнув, он вынул из чемодана стопку чистой одежды, соорудил из нее подушку и укрылся курткой. Ковролин под боком давал мягкую опору и больше не терзал разум своим безумным узором. Джастин провалился в глубокий сон без сновидений.

Проснулся он в той же позе, в какой засыпал. Наручные часы показывали, что прошло семь или восемь часов. Джастин протер глаза, встал, потянулся, убрал вещи в чемодан и защелкнул замок. Заслышав шум, он оглянулся в ту сторону, откуда пришел. Вдали виднелась огромная толпа пассажиров – пока еще крошечных, но стремительно приближающихся фигурок. Охваченный иррациональным страхом захлебнуться в людской волне, он схватил куртку, рюкзак и потащил за собой упирающийся чемодан.

Впереди брезжил свет. Джастин заметил его сразу, как проснулся, и поначалу принял за свечение бесконечных рекламных билбордов, а теперь понял, что это яркий и прозрачный свет солнца. Коридор подходил к концу – впереди ждал свежий воздух.

С каждым шагом становилось все жарче. Джастин, освеженный сном, шагал бодро. Неожиданно ковролин сменился бетонной плиткой, колесики чемодана весело застучали, и Джастин вышел под палящее солнце.

Он очутился на крыше длинного терминала, на смотровой площадке. Вдоль ограждений выстроились деревянные скамейки под небольшими навесами, над головой высились мачты сигнальных огней. Тут и там группками стояли люди, вглядываясь в даль. Справа, слева и внизу расстилался аэродром. Горизонт терялся в знойном мареве.

Пахло керосином, шумели двигатели. Со своего места Джастин видел высокие хвостовые стабилизаторы крупных авиалайнеров, припаркованных на площадке перед терминалом. Немного поодаль стояли еще несколько самолетов, два других медленно выезжали на взлетную полосу. «Боинг-747» с выпущенными шасси зашел на посадку и с мнимой легкостью приземлился. От раскаленного на солнце бетона волнами шел жар.

У ограждения стояла одинокая девушка. Ветер задувал волосы ей в лицо, а она смотрела на самолеты и оглядывалась всякий раз, когда за спиной кто-то проходил. Их с Джастином взгляды встретились, и его охватило иррациональное желание познакомиться поближе. Мгновение спустя девушка, отбросив волосы с лица, отвернулась, и наваждение рассеялось, забрав с собой все варианты неслучившегося будущего.

На другой стороне площадки стоял мальчик и тоже смотрел на девушку. Его родители не обращали внимания.

Мимо Джастина прошел, задев его, высокий худой мужчина со спутанными немытыми волосами – резко очерченные скулы, непроницаемые темные очки.