Трапеция

— Томми, Томми, большинство людей и помыслить не могут, что можно жить как-то по-другому! Знать бы мне, что ты этим заразишься. Я разрешил Марго учить тебя акробатике, просто чтобы ты не путался под ногами. А когда ты заговорил о воздушных трапециях… ну, я полагал, ты передумаешь, не успев и наверх залезть.

— Откуда тебе было знать…

— О, многие дети воображают себя цирковыми звездами. Я думал, ты поймешь, как это трудно, и бросишь. И Тони Сантелли так думал. Сказал, что ты просто развлекаешься, и чем скорее тебе надоест, тем лучше. Специально велел Марио с тобой не церемониться. А ты взял и всех удивил.

Томми открыл рот, потом закрыл.

— Говори, — разрешил отец.

— Это не просто забава, папа. Нет… забавно, конечно, но все-таки больше… ну, я хочу этим заниматься и могу, и чем больше я работаю, тем лучше хочу стать…

— Я знаю, — перебила мать. — Но в том и дело, Томми. Если ты забавляешься, самое время остановиться. Наигрался. Они даже позволили тебе с ними выступать. Так что?

— Мам, я не понимаю. Я совсем не хорош… я даже на запасного пока не тяну. Я только начал! Как я могу бросить?

— Ты прав, — вздохнул отец. — Для любителя ты неплох. Но если ты хочешь заниматься полетами на профессиональном уровне, твой путь только начинается. Но… но я не хочу, чтобы ты через несколько лет проснулся и обнаружил, что больше ничего, кроме этого, не умеешь.

— Ну… — озадаченно сказал Томми, — а я больше никем и не хочу быть.

Родители обменялись странными взглядами.

— Что ж, — задумчиво кивнул Том, — это и есть ответ. Ладно, сынок… сегодня я получил письмо от Тонио Сантелли. Он пишет то же, что сказал тебе. Они хотят, чтобы ты выступал с ними в следующем году.

— Папа…

— Я понимаю. Но есть один нюанс. Он хочет, чтобы ты заключил с ним контракт.

На три года. Он говорит, это минимальный срок, за который из тебя можно сделать что-то стоящее внимания. Зарплата будет маленькая — это нормально, все честно. По крайней мере, на будущий год они остаются с Ламбетом, и ты будешь жить с матерью и со мной. Но у них есть одно условие. И твоя мать… нет, Элизабет, я скажу ему… твоя мать попросила, чтобы я отказался, даже не поставив тебя в известность. Они хотят, чтобы ты приехал в Калифорнию на следующей неделе.

— На следующей неделе?

— Да. Сразу после Рождества. Зиму ты проведешь с ними. Поживешь у сестры Анжело, она содержит семейный особняк. Будешь учиться, готовиться к сезону.

— Оставить маму и тебя?

— Да. Иначе, сказал он, к началу сезона ты потеряешь форму, и прежде, чем восстановишься, пройдет половина тура. Он хочет получить наш ответ на этой неделе. В противном случае им придется найти кого-то в Калифорнии.

— Ой, папа, пожалуйста! Я хочу! Я очень хочу поехать!

— В словах Тони есть резон. Они потратили на тебя много времени и теперь хотят знать наверняка, могут ли на тебя рассчитывать.

— Но Томми! — вскрикнула мама. — Ты еще такой маленький! Тебе… тебе даже пятнадцати…

Он подошел к маме и обнял ее за талию, чувствуя, как тонкое тело содрогается от всхлипов.

— Мама… мамочка, не плачь, пожалуйста. Разве ты не понимаешь? Я так старался. Сидел и думал, что надо тренироваться, а не отсиживаться вот так.

Если они возьмут кого-то другого, для меня все кончится, не начавшись. Мамочка, перестань, я не смогу уехать, если ты будешь так плакать, а я должен.

Томми и сам уже почти плакал.

Бесс подняла голову. Глаза ее отсвечивали голубым, и на секунду Томми показалось, что в зрачках полыхает пламя.

— Том-младший, — сказала она очень тихо. — Посмотри на меня. Сейчас же. Видит бог, Том, это не игра. Ты в самом деле этого хочешь?

Он сглотнул.

— Прости, мама. Я понимаю, ты против. Но ты знаешь, что я в самом деле этого хочу. И никогда ничего так сильно не хотел.

— Тогда, — ее горло подергивалось, — я больше не буду возражать. Делай, как знаешь.

Отец встал и обнял их обоих.

— Хорошо, Том-младший. Ты вполне самостоятельный, у тебя есть голова на плечах, и ты умеешь работать. Я видел, как ты тренируешься по собственному почину, а в твоем возрасте это нелегко. Ты будешь ходить в школу, но в следующем году тебе придется стараться самому, никто тебя за уши тянуть не будет.

— Пап, да мне все равно, закончу я школу или нет.

— Но мне не все равно, — быстро возразила мать. — Обещай, Том.

— Мама, папа…

— Не обсуждается, — сказал отец. — Ты закончишь школу. Хоть как-то, но закончишь. Сейчас без диплома никуда, а после войны будет хуже.

Томми склонил голову.

— Да, сэр.

Он по-прежнему не видел такой уж строгой необходимости, но сейчас явно было не то время, чтобы спорить.

— И еще. Осенью из этого вышла неплохая шутка, но теперь они всерьез хотят объявлять тебя как Томми Сантелли.

— Ну… — сказал Томми, — они все-таки Летающие Сантелли.

— И ты хочешь носить их фамилию? Не быть больше Томом Зейном-младшим?

— Ой, папа… — беспомощно протянул Томми, но тут же сообразил, что отец улыбается.

— Хорошо, сынок. Вот тебе письмо от Марио, прочти. И подумай еще раз как следует. Возможно, ты решаешь свою судьбу на всю жизнь. Если я напишу Тони, ты никуда не денешься. Контракт — это серьезный документ.