Третья дверь. Секретный код успеха Билла Гейтса, Уоррена Баффетта, Стива Возняка, Леди Гаги и других богатейших людей мира

Если я был отнюдь не в ладах с идеей вообще бросить университет, то мысль о том, что можно остаться в числе студентов и взять академку на семестр, выглядела превосходно. Я приехал в кампус и поговорил со своим куратором. Она выдала мне ярко-зеленый документ под названием «Академический отпуск в Университете Южной Калифорнии», согласно которому я мог вернуться к учебе в любой момент в течение семи лет.

Я рванул к родителям, чтобы сообщить им отличную новость.

* * *

– На семестр? – вскрикнула мама. – Да ты в своем уме?

Она резала помидоры на кухне.

– Мам, это не настолько трагично, как тебе кажется.

– Нет уж, это намного трагичнее, чем тебе кажется. Я знаю тебя больше, чем ты сам. И понимаю, что, отдалившись от учебы, ты к ней уже не вернешься.

– Мам, это же просто…

– Нет! Мой сын не будет недоучившимся студентом.

Я помахал перед ней зеленым документом.

– Здесь про недоучек не говорится. Здесь говорится об академическом отпуске.

Мама свирепо нарезала помидоры.

– Мам, просто поверь мне. Эллиот сказал, что…

– Я так и знала! За всем этим стоит Эллиот!

– Это не имеет никакого отношения к Эллиоту. Я обожаю университет, но…

– Так почему бы тебе тогда не остаться?

– Потому что мне нужен этот контракт с издательством. Получив его, я попаду к Биллу Гейтсу, и это станет переломным моментом для моей миссии. Увидев, что он согласился, все остальные, кого я хочу проинтервьюировать, тоже согласятся. Мне очень нужно, чтобы все это получилось.

– А что, если у тебя ничего не получится? Или хуже того: если ты просто не понимаешь, что у тебя ничего не получится? Ты попытаешься получить этот контракт на книгу и не получишь его, будешь пытаться снова и снова, пока через несколько лет не сдашься окончательно и не решишь вернуться в университет, а тебе не разрешат, – и что тогда?

Я объяснил ей про семилетний период.

Мама взглянула на меня с плотно поджатыми губами и в бешенстве вылетела с кухни.

Я вернулся в свою комнату и захлопнул дверь. Но стоило мне рухнуть на кровать, как меня посетило сомнение: а что, если мама права?

Обычно, когда мы вот так ругались с мамой, я звонил бабушке. Но сейчас это было бы последним, что я мог сделать. При мысли об этом меня начинало колотить. Джуне ман.

Я жизнью бабушки поклялся, что не брошу учебу. И разве я могу нарушить клятву?

Но оставаться верным клятве значило не быть верным себе. Когда я произносил те слова, я не знал, куда приведет меня жизненный путь.

Я вспомнил совет, полученный на Summit от Дэна Бэбкока: успех – результат определения приоритетов своих желаний.

Ну и как же мне расставить приоритеты?

Разумеется, семья на первом месте, но в какой момент я перестану жить ради других и начну жить для себя?

Я издергался. В полном ужасе и разброде вечером я позвонил Эллиоту, но он был более чем прагматичен.

– Та же фигня была и у меня с моими родителями. А потом я сообразил: а какого хрена принято считать, что образование нужно всем без исключения? Как я когда-то слышал у Канье Уэста:

Я им: не учусь, работаю на себя.

Они мне: а, так ты уже закончил?

Нет, я решил с этим покончить.

Ты уже поучился. Самое время завязать с этим. Настала пора становиться собой.

* * *

Каждый день я садился с мамой и папой в гостиной и пытался успокоить их относительно своего решения. Это продолжалось, пока не наступил последний день приема заявлений на академический отпуск. Срок подачи заканчивался через три часа. Я подписал форму и сидел у себя в комнате, собираясь ехать в кампус сдавать ее.

Чем дольше я смотрел на зеленый документ на своей кровати, тем больше нарастал во мне страх. Каким бы полезным ни был совет Эллиота, 20 минут телефонного разговора с ним не шли ни в какое сравнение с 20 годами моей жизни с мамой. Где-то глубоко внутри себя я считал, что она может оказаться права – вдруг я питаю иллюзии, и лет через двадцать рискую оказаться у разбитого корыта, без контракта на книгу и без университетского диплома.

Я завязывал шнурки, когда в дверь позвонили. Я сунул зеленый документ в карман, схватил ключи от машины и направился к двери. Повернул ручку и открыл ее.

Это была бабушка.

Она стояла на пороге, дрожа, и по ее лицу лились слезы.

Шаг 4 Продираясь

Глава 18 «Аллилуйя!»

Я засел в своей кладовке, чтобы как можно быстрее переделать заявку на книгу. Я не общался с друзьями. Почти не видел семью. Спал не больше трех-четырех часов. Но когда я закрывал глаза, передо мной вставал единственный образ, как будто выгравированный на оборотной стороне век: бабушка с залитым слезами лицом.

Когда Чи Лу рассказывал мне, что, работая над Yahoo Shopping, он спал всего пару часов в сутки, я задавался вопросом – возможно ли такое. Теперь я знал, что возможно.