Третья стихия

Предоставив свой столик и свою девушку в полное распоряжение предприимчивого героя, Михаил направился первым делом в туалетную, едва не столкнувшись по дороге туда с заказом — бутылкой шампанского (брют «Явол-лейбл») в окружении обильной закуски — летящим из бара к Михайлову счастливому преемнику. Диск-официант сделал ловкий вираж, уходя от столкновения, и Михаил с трудом сдержал импульсивный порыв выхватить с него очень удачно подставившуюся на вираже бутылку; не стоило, пожалуй, огорчать мелкой местью человека, оказавшего ему, пусть даже злоумышленно, добрую услугу.

Заказ пластинки Михаил намечал произвести во вторую очередь, но до «старого бродяги» ему так и не суждено было добраться, потому что на выходе из туалета, бросив взгляд в сторону золотой портьеры, Михаил увидел не кого иного, как своего брата: его долгожданный брат Петр Лeтин — межзвездный штурман и лихой контрабандист, а ныне беглый каторжник, скрывающийся от закона, — как раз переступал порог своего родного, можно сказать, с детства питейного заведения. Михаил почему-то ожидал увидеть брата в черно-коричневом комбинезоне штрафного флота, но на Петре были ничем не примечательные светлые широкие штаны и светло-зеленая вольного покроя рубаха. Зорко осмотревшись и заприметив Михаила в дверях сортира, Петр показал ему глазами в направлении столиков, после чего наконец окончательно вошел. А сразу вслед за ним в заведение шагнули цепочкой трое: мужчина, женщина и еще один мужчина, также ничем на первый взгляд не приметные, но, судя по цепким глазам и настороженным повадкам вновь прибывших, Михаилу сразу стало ясно, что брат Петр угонял место своего заключения с намеченного курса не в одиночестве, а в компании по меньшей мере троих своих коллег по несчастью. Такого поворота событий Михаил не ожидал — лучшего сюрприза для встречи с младшим братом Петр, разумеется, приготовить не мог.

Ограничившись скупым рукопожатием, чтобы не привлекать внимания окружающих братскими объятиями и поцелуями, Михаил уселся напротив Петра за столиком неподалеку от бара. Сопровождающая брата троица расположилась по соседству и сразу принялась делать заказы, вырывая друг у друга из рук электронную табличку меню.

«Ну, с этими не миновать неприятностей», — с досадой подумал Михаил, косясь на оголодавшее Петрово сопровождение. Сам Петр сильно изменился за прошедшие два года; собственно, и узнал-то его Михаил только потому, что ожидал сейчас его появления и был готов узнать и в гораздо более худшем состоянии, учитывая, где брат провел эти последние два года. Хотя состояние Петра было не то чтобы худшим, чем прежде; он просто показался Михаилу другим, чужим, совершенно незнакомым человеком. Годы скитаний за границами исследованных миров превратили самоуверенного разбитного парня — неизменного главаря и заводилу в любой компании — в крепкого поджарого мужчину с жестким — если не сказать жестоким — взглядом; именно такими Михаил представлял себе в детстве дальних космолетчиков, настоящих космических волков. Теперь же Михаил вынужден был признать, что его брат, преступивший закон и в полном смысле противопоставивший себя обществу, производит впечатление сильного и опасного хищника, то есть вот именно — волка.

— Рад тебя видеть, братишка, очень рад! — быстро и без улыбки заговорил Петр.

Михаил, несмотря ни на что, тоже был рад встрече с братом, которого он после суда и пожизненного приговора уже не чаял увидеть живым, но обнародовать свою радость хотя бы коротким: «Я тоже» — не успел, потому что Петр, не дожидаясь от него ответной реплики, заговорил сразу о деле:

— У нас мало времени, Мишка: нас отпасли, у нас на «хвосте» полиция, у тебя скорее всего — тоже.

Михаил непроизвольно оглянулся на дверь.

— Не бойся, там у входа остался мой человек, он предупредит, если они явятся, — успокоил его Петр. «Еще один», — с тоской отметил про себя Михаил, глянув в то же время украдкой через зал в направлении незнакомки: он надеялся, что она- то не имеет никакого отношения к названным «хвостам», потому что ни ветреная Наталья, ни Петр со своей оголодавшей на казенных харчах каторжной командой, ни полиция, ни землетрясение и никакая другая мировая катастрофа не могли заставить его теперь забыть о ней. Незнакомка сидела к нему вполоборота и подносила сейчас к губам бокал с вином, спутник же ее молча глядел в сторону Михаила с Петром и, казалось, внимательно прислушивался к их разговору.

Брат между тем продолжал, и довольно громко:

— Степь, Мишка, большая, а Вселенная еще больше, но они сразу взяли наш след, и куда бы мы ни кидались по этой Вселенной, они всюду шли по пятам, каждый раз догоняли, не давали нам передышки, заставляли нас бежать снова и снова!

Петр чуть подался вперед, давя на Михаила тяжелым обжигающе-холодным взглядом.

— Я устал убегать, братишка. Я не желаю быть вечным беглецом! Поэтому я пришел к тебе.

Михаил хотел было отвести глаза, но не смог: Петр не отпускал, держал его, как удав кролика, в тисках своего властного взгляда.