Третья стихия

Толик, узрев знакомые лица, полез в такси, не теряя при этом своего делового вида, в то время как Кики уже давал инструкцию папаше:

— Сейчас рвем направо за угол возле того перехода!

Папаша Костен, как заправский таксист, не задавая вопросов, газанул в указанном направлении, а Толик, захлопнув уже на ходу за собой дверцу, тут же не удержался, чтобы не блеснуть своим потрясающим всеведением:

— В этом районе с утра должны ошиваться Рексы: конкретно на этой улице могут бьггь Снайпер, Герт или Оса.

— А тебя-то каким ветром по этой улице несло? — пробурчал папаша, косясь через плечо в направлении Толика, а вернее — на его «дипломат».

— Я сегодня директор банка, направляюсь вот на службу, — гордо изрек Проныра, демонстративно беря «дипломат» и ставя его на коленях по стойке «смирно», как бы давая понять, что собирается его сейчас открыть для беглого просмотра последних счетов.

На что папаша, сворачивая за угол, недоверчиво хмыкнул:

— Директор, стало быть? А с каких это пор у нас директора на работу пешком ходят?

— Машина застряла в утренней пробке, решил пройтись, — самодовольно отпарировал Проныра, он же директор банка. Неизменно при встрече Толик величал себя директором, начальником, а то и президентом — банка, корпорации и чуть ли не страны (сорвалась у него однажды такая авантюра), как-то раз — в боевой декорации — даже рискнул посягнуть на чин генерала, но никому и никогда не удавалось застать Толика Проныру при исполнении, так сказать, руководящих обязанностей, его отлавливали, как правило, вот как сегодня Кики с папашей, исключительно по пути к рабочему месту. В другое время Заноза не преминул бы принять участие в разговоре, чтобы поймать Проныру на слове — не напрасно же папаша Костен умолк, подкинув сынку отменную возможность порезвиться; однако сейчас Кики недосуг было поддерживать свою репутацию острослова — весьма, впрочем, на его взгляд, спорную, — все его внимание сосредоточилось на поиске среди блеклых шевелюр прохожих рыжего огонька. Он не задумывался о том, что именно скажет Осе: там что-нибудь придумается, главное — чтобы она согласилась сесть в машину, а уж дальнейшую программу он обеспечит: покатались бы по городу, повидали общих знакомых, перекусили бы в каком-нибудь кафе или ресторане, провели вместе день, а там, глядишь, и вечер — с вечерним времяпровождением в большом городе нет проблем, а потом, может быть, если она согласится — и ночь… А назавтра проснулись бы в новой декорации вместе — в первый раз… Но Осы (если только это она привиделась ему на углу) уже нигде не было видно — как всегда, скрылась, не оставив по себе нигде даже рыжего отсвета — разве что в сердце у Кики Занозы.

— Ага, так ты его искал. Сейчас догоним, — услышал Кики голос папаши Костена и оглядел уличную суету уже по-новому, сосредоточив внимание на блеклых подробностях. Знакомых лиц среди прохожих он не обнаружил, между тем как их такси уверенно догонял идущий левее впереди серый приземистый «Ягуар» — в нем-то, очевидно, глазастый папаша Костен и высмотрел какого-то общего знакомого.

Стоило им поравняться с «Ягуаром», в открытом переднем окне обнаружилась носатая физиономия Герта, а за ним, у руля, — античный профиль Снайпера. Машина у них была двухместная, так что вряд ли они могли подхватить по дороге Осу, как Заноза было вначале предположил.

— Герт, Кики хочет с тобой поговорить! Кажется, ты что-то ему должен, — крикнул в окошко папаша Костен.

Герт, нахально ухмыляясь, отрицательно покачал головой и, отвернувшись, сказал что-то Снайперу. «Ягуар» мягко наддал, окно с Рексами уплыло из пределов видимости, но папаша Костен тоже дал газу и вскоре вновь с ними поравнялся.

— Ты что ж это, Герт, отказываешься возвращать долг? — рявкнул, едва догнав Рексов, папаша. Они, не отвечая, снова сделали попытку уйти вперед, и на скоростном шоссе им бы это, конечно, удалось без особого труда; другое дело здесь, в городе: сейчас, например, путь к бегству Рексам загородили два микроавтобуса и несколько легковушек, стоящих впереди на светофоре. Тогда Снайпер, не долго думая, резко развернул свой «Ягуар» на встречную полосу. Взвизгнув колесами, серая молния рванула по улице в противоположном направлении, а такси с папашей Костеном, Занозой и Толиком, вынужденное нарушить правила движения точно таким же способом, помчалось изо всех своих хилых силешек следом.

— Высадили бы вы меня, ребята, вон там у банка, я на службу опаздываю, — безнадежным голосом произнес позади Толик. Его унылая просьба, как и следовало ожидать, не возымела ни малейшего эффекта.