Третий рай

Нельзя сказать, чтобы Снэк был доволен возложенной на него миссией - пригоршнями швырять песок в прожигаемую щель, чтобы сухое дерево не вспыхнуло слишком сильно. Он и кривился, и ворчал что-то про ни на что негодных предков, и жаловался на содранные жестким песком ногти, и даже - расслышал с изумлением Санек - возмутился бездействием Зотки.

Девчонка в это время с треском отдирала ветки от корявых стволов низкорослых елочек...

Решив предложить товарищу более легкую, по его мнению, работу, Санек раскрыл было рот - но тут мимо его головы свистнуло что-то увесистое, врезалось в щеку нагнувшегося к земле Снэка и свалило его...

Снэк вопил во весь голос, отбиваясь руками и ногами от несуществующего врага - то, что ударило его, вяло и тяжело подпрыгивало по песку. С некоторой опаской подошел Саня к прилетевшему со стороны реки снаряду, присмотрелся - и поднял еще живую, растопыривавшую жабры и плавники щуку.

- В океане есть летучие рыбы!! Когда я был в своем времени, я знал летучих мышей!! Но никто, никогда не видел летучих щук! Радуйтесь, собратья!! Мы сделали великое открытие, достойное...оп...

Никто так и не узнал, чего достойно сделанное им открытие, поскольку вторая рыба ощутимо приложила его по затылку, по щеке, испачкав ее пахучей слизью и упала под ноги - с трудом устоявший Санек едва ее не раздавил.

- А это кто? - спокойно спросила Зотка и Санек, проведший по волосам и рассматривая блестящие пальцы, мельком глянул на разинувшую рот рыбину, ответил.

- Это сом. Летучий сом...

Он отскочил в сторону, услышав всплеск со стороны реки - и из густеющего вечернего воздуха вылетело и шмякнулось об песок горбатое и полосатое тело с алым хвостом.

- А вот нам и летучий окунь. Прекрасно.

Санек положил неожиданный подарок рядом - оглушенные, но еще живые рыбы вяло шевелили хвостами, окунь растопырил колючий спинной плавник, лежащий на брюхе сом все шире раскрывал пасть, потом изогнулся в спине, задрожал и замер.

- Спасибо, русалка!! - прокричал он в сторону берега, сложив руки рупором - твой подарок очень пригодиться!! Спасибо!!

- Это что, можно есть? Они же из отравленной реки...- пробрюзжал Снэк - но от него, собственно, ничего другого и не ждали. Видно, слишком много осталось в нем яда от укусившей твари.

- какая разница, отравленная она или нет - вздохнул Санек. - другого выбора у нас нет, как я это понимаю.

- Есть другой выбор!! - Снэк, как ни странно, говорил вполне спокойно, ощупывая опухшую скулу. - вернутся в купол и покаяться. Сказать, что ты - мускуловик, что мы тебя выбросили в зарослях, а может, ты до сих пор там где-то бегаешь, пока заряд не кончиться. Вряд ли за тобой будут посылать карательный отряд. Раз уж за нами не послали... хотя тут другая ситуация... ты ж несанкционированное изображение божества, так что тебя надо от греха подальше уничтожить. Может, и пошлют. А какое дело им до нас?

- Какое мне дело до вас до всех, а вам до меня... хорошая идея. Только я туда не пойду. Ты можешь говорить все, что хочешь, но меня там не будет. Меня не будет в этой паршивой теплице, как бы там хорошо не жилось.

- И меня тоже!! - звонко выкрикнула Зотка, подходя к Саньку вплотную.

Снэк посмотрел на них, наморщив лоб, потом постучал в эти солидные морщины, развел руками и скорчил такую физиономию, что Санек хохотнул.

- Да ладно, и здесь на пропадем. Была посуда самобранка, как он ее называл, а теперь нас речка ядовитыми рыбами забрасывает.... и что с ними теперь делать?

- Ничего, потомки, главное, что у нас есть огонь, все остальное приложиться...

Пообещал Санек, спускаясь к воде - запах сома, от гибкого тела которого еще болел затылок, был невыносим даже для него... он плескался на берегу, всматриваясь в живую стихию воды, надеясь рассмотреть разрезающий волны невысокий гребень на спине русалки - за такой подарок можно, как минимум, по голове еще раз погладить. Ей это, кажется, нравиться. За его спиной на берегу ребята сели над уже подсохшими рыбами и рассматривали их, увеличив яркость плазменного шара; от сырых берегов к лесу уже потянулись призрачные ленты тумана - пора было заниматься устройством ужина и теплого ночлега.

Минут через сорок все было готово - хотя Снэк едва не плакал, держась то за поясницу, то за сердце, то ощупывая на руках невидимые, но заболевшие мышцы. Если бы он знал, что придется ворочать отрезки ствола, которые Саня называл "полешками", то не за что не согласился бы делать костер. Заставил бы девку, пусть трудиться, пусть узнает, в конце концов, чем настоящий экстрим отличается от подкупольного. Снэк ворчал, осматривая дело своих - и не только - рук.