Треугольник Карпмана

— Никаких, — обречённо вздохнула Лотта. — На сегодняшнем заседании будет присутствовать ваш брат как свидетель защиты. Когда он подтвердит факт насилия в семье, мы сможем получить отсрочку на медосвидетельствование и в дальнейшем рассчитывать на снисхождение суда.

— Если…

— Не поняла? — Шарлотта удивлённо вскинула брови.

— Не «когда» он подтвердит, а «если» он подтвердит, — пояснила Райли.

— Он же ваш брат.

— Мы не виделись десять лет и, если быть откровенной, никогда не были особо близки, — плечи Райли опустились.

— Но вы ведь сказали правду?

— Да.

— Тогда будем надеяться на то, что он поступит так же, — поддержала Шарлотта.

Когда Райли в сопровождении адвоката и конвоя вошла в зал, он уже был заполнен до предела. Не всем хватило места, поэтому представители средств массовой информации стояли вдоль стен и в проходах. Заседание было открытым, но никто не ожидал такого ажиотажа. Обычно даже на открытых слушаниях зал едва ли бывал заполнен наполовину. Сердце Райли трепыхалось в груди раненой птицей, страшно было даже сделать глубокий вдох, казалось, будто оно просто лопнет. Сейчас ей было даже страшнее, чем в ту ночь с Ричардом Муром. Хотя тогда, как и сейчас, на кону стояла её жизнь. Только там они были один на один, а здесь сотни глаз смотрели на Райли с презрением. Они ненавидели её за то, что она сделала. Ненавидели заочно, ещё до вынесения приговора. Даже беспристрастные присяжные смотрели с осуждением. Шарлотта лично отсеяла всех, чьи родные были убиты или умерли в результате превышения самозащиты. Кроме того, Лотта постаралась отклонить все кандидатуры присяжных, склонных к сексистским суждениям. Именно поэтому сбор присяжных потребовал так много времени. Несмотря на столь тщательный отбор участников процесса, никто из них не смотрел на Райли с сочувствием. К чему вообще этот фарс? Для Райли уже сейчас был очевиден исход заседания. Она не получила должного образования, но не была глупа.

Шарлотта держала Райли под локоть, это было безмолвным знаком поддержки. Как бы ни было плохо, Райли здесь не одна. Пока есть хотя бы один человек на её стороне, она будет держаться за свою жизнь.

В конце зала находился стол судьи, по обеим сторонам которого расположились свидетельские трибуны. Они были пусты. Слева от трибуны стоял стол, за которым сидела кудрявая рыжая женщина средних лет, стенографистка. Рядом с ней расположился пристав. Трибуна с присяжными находилась справа от судейского стола. Райли ещё раз обвела взглядом помещение, прежде чем занять своё место в центре зала. За спиной Райли собрались по меньшей мере полсотни человек, которые теперь прожигали взглядом её затылок. Шарлотта ободряюще посмотрела на подзащитную и тоже заняла своё место за столом. Защитница бросила короткий взгляд на адвоката обвинения. Он был один, так как у Ричарда не было ни семьи, ни друзей, которые могли бы выступить в суде в качестве потерпевшей стороны. Шарлотта коротко кивнула мужчине, с которым познакомилась во время отбора присяжных. Прежде им не доводилось встречаться в зале суда, но и ничего плохого о своём оппоненте Шарлотта не слышала. На приветствие он ответил едва уловимой полуулыбкой или ухмылкой. Защитница не поняла, как трактовать его мимику, поэтому перевела взгляд на дверь, ожидая скорого появления судьи.

Ровно в 15:00, когда все участники процесса прибыли на место, пристав поднялся из-за стола и, кашлянув, объявил: «Всем встать, суд идёт! Председательствует судья Винсент Бэйкер». Грузный седовласый мужчина в чёрной мантии прошествовал к трибуне.

— Прошу садиться, — сказал он и занял своё место. — Мы собрались здесь, чтобы установить степень виновности Райли Кларк в деле номер 138/11 об убийстве Ричарда Мура. Я бы хотел отложить предоставление улик, пока не выслушаю показания свидетелей. После чего хочу услышать аргументы сторон. Чтобы не затягивать, давайте начнём, господа.

— Для дачи показаний приглашается обвиняемая — Райли Кларк, — объявил пристав.

Райли неуверенно поднялась из-за стола и под давлением сотни глаз прошла за трибуну. Она встретилась взглядом с Шарлоттой, и ей стало чуть легче дышать.

— Поднимите правую руку, левую положите на Библию, — попросил пристав. — Клянётесь ли вы говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды? Да поможет вам Бог.

— Клянусь, — ответила Райли и заняла своё место.

По правилам первой задавать вопросы должна сторона обвинения. Солидный мужчина в чёрном костюме уже направлялся в её сторону. Его походка и осанка говорили об уверенности, возможно, даже о высокомерии мужчины. Вздёрнутый подбородок и длинный нос казались неуместными в деловом образе адвоката.

— Адвокат обвинения — Марк Уилсон, — объявил пристав.

— Здравствуйте, уважаемый суд, — Уилсон кивнул в сторону судьи и в сторону присяжных, а затем повернулся к Райли. — В каких отношения вы состояли с Ричардом Муром?

— Он был моим клиентом, — спокойно ответила Райли.

— Вы признаёте, что занимаетесь проституцией? — уточнил он.

— Вы для себя интересуетесь или для протокола? — усмехнулась Райли.