Тревожная осень

После выпитого они впервые за время знакомства разговорились. Жизнев долго работал за рубежом в разных медицинских учреждениях, посетил почти все урологические конгрессы и прекрасно знал, как устроена медицина «у них» и «у нас». Причем он не говорил, что там все прекрасно, а здесь плохо. Это было бы неинтересно и не отличалось бы от кухонных посиделок. Наоборот, Жизнев утверждал, что у нас есть и хорошие руки, и светлые головы, но отсутствие нормальных стандартов здравоохранения и нищенское финансирование делают систему в целом крайне неэффективной.

И что, наверное, самое главное, Андрей Семенович наконец понял, почему Жизнев поехал с ним. Да, он платил ему за работу. Но доктор попросил у него столько, сколько мог бы заработать и в Петербурге, не отрываясь от семьи и бизнеса. Так что для Андрея Семеновича, любившего за каждым человеческим действием видеть причину, оставалось загадкой, зачем уважаемому доктору это путешествие.

Теперь он понял, что, кроме желания помочь, за решением Жизнева стояло такое прекрасное качество, как любознательность. Доктор хотел увидеть новую немецкую клинику и ее авторитетного руководителя, изобретателя какой-то важной операции и автора более трехсот пятидесяти научных публикаций с огромным индексом цитирования.

Андрей Семенович вспомнил, как он сам в молодости, без начальственного приказа, по собственному желанию мотался по заводам в маленьких городках Союза, где не то что нормально поесть, а в плохонькую гостиницу было сложно устроиться. И все для того, чтобы своими глазами увидеть разные производственные процессы. Зато как ему было интересно, сколько нового он узнал – такого, о чем не написано ни в одном учебнике. Это были его университеты, может быть даже более познавательные, чем у Горького. А в ЛГУ им. Жданова этому точно не учили. Кто знает, вероятно, без этих профессиональных скитаний-поисков в молодости не было бы у него сейчас ни защищенной докторской, ни собственной компании – ничего.

Андрей Семенович понял, что его сопровождает не просто наемный работник, а родственная душа, можно сказать пролетарий умственного труда. Два таких «пролетария» – настоящая сила, которой многое по плечу.

Дымову даже стало казаться, что он, как в молодости, летит со своей бригадой на завод решать какую-то важную, очень трудную, но вполне подъемную задачу. Ему стало легче, когда на какое-то время он забыл об истинной цели полета.

Три с половиной часа пролетели незаметно, и вот уже стюардесса с приветливой, но ничего не значащей улыбкой на лице приглашает их к выходу. А дальше – все на автопилоте. Звонок семье – чтобы не беспокоились, звонок заму, паспортный контроль, багаж, и вот они у окошечка Rent-a-car (аренда автомобилей), и через десять минут колеса их новенького «фольксвагена» принялись наматывать километры прекрасного автобана.

В организме Андрея Семеновича плескалось еще граммов сто непереваренной водки, рядом сидел симпатичный интересный собеседник, за окном пролетали ухоженные домики, а впереди был вкусный ужин в хорошем ресторане с еще, как минимум, ста граммами, которые он заранее выпросил у Жизнева.

И так было хорошо Дымову, что он подумал: «Вдруг произойдет чудо, и они будут ехать не два часа, как планировалось, а четыре или шесть. Причем, спроси его кто-нибудь, что бы это дало, он не смог бы ответить. Хотя что отвечать? И так ясно – бессонную ночь перед визитом к профессору.

Однако чудеса случаются крайне редко. Как черная кошка на дороге, на обочине всплыл дорожный знак «Вюрцбург – 120 км». С учетом скорости, на которой Жизнев вел машину, они будут на месте меньше чем через час. Едва он подумал об этом, как голос внутри него с ехидцей проговорил:

«Врешь, не уйдешь. И даже не уедешь».

Это что? Привет из августа?

Андрей Семенович сморщился, как от боли, и твердо сказал:

– Да, не уеду, но выпутаюсь – тебе назло.

Перехватив на себе удивленный взгляд Жизнева, он понял, что сказал это вслух, прервав при этом какую-то интересную беседу. Но объясняться не пришлось: тактичный доктор сделал вид, что ничего не произошло, и через секунду они уже продолжали свой очень, по всей вероятности, важный разговор.

В гостинице их ждал приятный сюрприз: администратор, взглянув на паспорта, сказала:

– Господа, пятнадцать минут назад звонила секретарь профессора Майера, фрау Кирштенмайер. Она интересовалась, как вы доехали, и просила напомнить, что завтра в 8.00 вы должны быть в клинике. Натощак. Обязательно! – подчеркнула симпатичная блондинка. – Естественно, только господин Дымов. Кроме того, она рекомендовала вам поужинать в ресторане «Флора». Он рядом, за углом. Там подают великолепную жареную картошку с домашними соленьями и вкусным венским шницелем. Кроме того, у них есть настоящая итальянская граппа. Фрау Кирштенмайер сказала, что лучше сходить в ресторан сегодня, так как после операции господину Дымову придется отказывать себе в этом удовольствии в течение примерно двух недель.