Три Анны

– Ты понимаешь, этот туннель будет для края как молодая вена для стареющего сердца, задыхающегося без кислорода. Минуя горные перевалы с тонкими нитками дорог, в города и сёла хлынет поток новой техники и оборудования, как грибы, начнут вырастать заводы и фабрики, а население наконец узнает, что такое прогресс. Ты не поверишь, но там в большинстве посёлков до сих пор нет электричества и народ живёт стариной, даже не представляя, какой век на дворе. Делая проект, мы забредали в такие уголки, где люди живут натуральным хозяйством и думают, что ими правит царь Александр Третий!

Отсутствием электричества Аню было трудно удивить – в Дроновку его тоже пока не подвели, как исправно сообщал в письмах Нгуги. Но остальное она всегда слушала с неослабевающим интересом, представляя, как когда-нибудь, когда Воля станет взрослым, они съездят в Первомайское и она с гордостью скажет: «Смотри, этот туннель построил твой папа».

И вот теперь туннель разрушен. Наверное, Костя слушает радио на работе и уже знает о бедствии. От огорчения Аня упустила кашу, опомнившись лишь тогда, когда из примуса повалил сизый дым.

– От этих Саяновых одно беспокойство, – скривилась Аглая, недовольно глядя, как Аня кинулась распахивать окно, и прикрикнула: – Поосторожнее там с форточкой, зима на дворе, а моё здоровье не купленное.

Бледный, усталый Контантин пришёл ближе к полуночи. Он нежно поцеловал Аню в шею, одним пальцем погладил по головёнке спящего Вольку и, скорчив жалостную гримасу, попросил:

– Собери мне чемодан. В пять утра за мной придёт машина, еду в Североульск.

– Надолго?

Мгновенно посерьёзнев, муж неопределённо пожал широкими плечами:

– Не знаю, но думаю надолго. Судя по сведениям из крайкома, работы там – непочатый край.

Костя не в первый раз уезжал в командировки, но никогда доселе Ане не было столь тревожно на душе.

Стараясь не выказать ему своего беспокойства, она привычно достала со шкафа чемодан, выложила с полки свежее бельё, тёплый свитер, лёгкие рубашки, уговаривая себя, что муж скоро вернётся и привезёт им с Волей кедровых шишек, которые она любила сушить на окне, глядя, как они раскрываются, подобно диковинным цветам. Но красный сигнал тревоги, спрятанный глубоко в подсознании, не угасал, заставляя дрожать её пальцы.

Глядя, как Аня заметалась по комнате в поисках вещей, Константин притянул её за руку, усадил к себе на колени и полушёпотом сказал:

– Послушай, я уезжаю не навсегда. Обещаю тебе вернуться как можно скорее. Ты меня слышишь?

– Да, – она покорно покивала головой, пытаясь выдавить из себя улыбку. – Ты береги себя, Костенька. Мы без тебя пропадём.

– Буду беречь, – горячо пообещал муж, – ты же знаешь, я всегда сдерживаю своё слово.

Своё обещание Константин добросовестно принялся исполнять в вагоне поезда, перекладываясь на полке головой в другую сторону от окна.

– Гляньте, ребята, наш главный инженер сквозняка испугался, – весело захохотала техник-строитель Нюся, задорная голубоглазая девушка с копной мелких кудряшек на голове.

Она недавно поступила на работу в их институт и пыталась держаться с сослуживцами запанибратски, даже не замечая, что Константину претила такая фамильярность.

– Я дал жене слово быть осторожным и не простудиться, – невозмутимо ответил Саянов, разворачивая заготовленную документацию, чтобы успеть прикинуть свежим глазом узкие места проекта.

Ехать предстояло двое суток, учитывая, что состав со специалистами из Ленинграда был литерный и в пути не останавливался. Подготовка к работе началась немедленно, стягивая в открытое купе чуть не весь коллектив проектировщиков, и уже через час от густого папиросного дыма воздух стал сизовато-голубым, а голос охрип от постоянных споров. Особенно горячился пожилой инженер-взрывотехник Михаил Алексеевич. Рубя ладонью воздух, он пытался доказать, что если бы учёные вовремя сообщили о подвижках земной коры, то направленным взрывом можно было перевести камнепад в другое русло.

– Этот район был сейсмоактивным, – указал на расчёты Константин, – поэтому и строим там туннели, а не мосты. Но при проектировании прежнего, ныне засыпанного тунеля, геофизики сказали нам, что возможность стихийного бедствия, камнепада или снежной лавины, именно в этом месте ничтожно мала.

– Человек предполагает, а Бог располагает, – философски заметила планировщица Марья Петровна, обмахиваясь тетрадкой с формулами, и предложила: – Давайте, товарищи, пить чай.

– Чай, чай, давно пора! – оживлённо захлопотала Нюся, доставая корзину с пирожками и бутербродами. – Прошу вас, угощайтесь, мама всю ночь пекла. Константин Викторович, вы пирожки с капустой любите?

Это была первая Нюсина командировка, и ей нестерпимо хотелось дорожной романтики, шуток, смеха и, может быть, лёгкого поцелуя в щёку молодого мостовика Миши Зайцева, пришедшего в институт одновременно с ней.