Три дня Индиго

А у стражи появилась компания. Двое подростков толклись рядом, безуспешно пытаясь показаться серьезнее и старше своих двенадцати-тринадцати лет. Один светловолосый, очень аккуратный, даже в отглаженной рубашке, второй смуглый и растрепанный, по погоде – в футболке и шортах.

Если двое, то разговор серьезный. По себе помню, в этом возрасте в одиночку что-то настоящее затевать стремно, а когда в компании трое и больше – обязательно начнутся хиханьки и подколы.

Я остановился, мне было не столько любопытно, о чем дети общаются со стражей, сколько хотелось отвлечься от разговора.

Мальчишки уставились на меня с неодобрением. Светленький сказал:

– Тут вам не общественные слушания.

Ого, слов-то каких нахватался!

– Ему можно, – неожиданно сказала старшая стража. – Он тоже Измененный.

– Да ну! – выдохнул светлый. – Правда, что ли?

Пацаны уставились на меня.

– Не похож, – сказал растрепанный с сомнением.

– Он Защитник, – пояснила старшая стража. – Он был призван Гнездом для защиты и получил силу Измененных. Когда сила Призыва была с ним, он мог порвать меня на кусочки.

Всё. Внимание детей переключилось на меня.

– А сейчас тоже можете? – спросил аккуратный с придыханием.

– Порвать на кусочки? – уточнил я. – Нет, Призыв снят. Могу вам подзатыльник отвесить.

Пацаны помрачнели, словно надеялись увидеть аттракцион – разрывание стражи на части.

– Возвращаясь к твоему вопросу, – сказала старшая стража. – Вам не надо ничего бояться. В космосе много разных существ, среди них есть жуткие создания. Но мы защищаем Землю.

– Мы не боимся! – возмутился растрепанный. – Мы наоборот! Если надо – мы готовы.

Они что, в Гнездо просятся?

– Хорошо, – торжественно сказала стража. – Если потребуется больше Измененных, то об этом объявят. Тогда вы сможете прийти и предложить свою помощь.

– А пока вам надо хорошо учиться, чтобы человечество могло и само за себя постоять! – быстро добавил я. И ощутил себя древним, как отец или деда Боря.

Возмущаться пацаны не стали. Очень серьезно кивнули, а потом светловолосый протянул старшей страже руку. Стража церемонно и осторожно пожала ему ладошку, и пацаны, толкаясь и тихонько смеясь от собственной смелости, пошли к метро.

– В Гнездо вербовались? – спросил я.

– Каждую ночь одного-двух ловим, – ответила старшая стража.

Я покачал головой. Надо же. Сразу после Перемены Измененных боялись, особенно дети. Ходили страшилки, что они любят полакомиться мелюзгой, ну или превращают их в себе подобных.

За руку прощаться со стражей я не стал. Кивнул, пошел к метро. И у входа нагнал мальчишек. Похоже, те меня ждали.

– Можно вопрос? – выпалил светловолосый.

– Валяй.

– Вы правда были Измененным?

– Да.

– И как это? – жадно спросил он.

Я подумал.

– Странно и немного страшно. Но я не хотел, так получилось. А можно и мне вопрос?

– Как со стражей? – понимающе сказал мальчишка. – Можно.

Видимо, они и впрямь много тусовались у Гнезд.

– Почему вы проситесь в Гнездо? – спросил я. – Вы здоровые умные ребята. Живете в Москве. Вроде не голодные, не оборванные. Родители есть, верно? Любят вас. А вы спрашиваете у стражи, можно ли прийти в Гнездо.

Мальчишки переглянулись.

– А вы зачем стали Измененным?

– Случайно, сказал же. Еще из-за любви, но она тоже всегда случайна. А вы?

Светловолосый пригладил волосы, будто собирался выйти к доске. Отличник, по-видимому. И явно очень «домашний».

– Вы не поймете, наверное.

– Я попробую.

– У них… всё какое-то настоящее… – Мальчишка глянул на меня исподлобья, потом покосился на товарища, будто опасаясь насмешки. Но тот тоже смотрел серьезно и даже кивнул. – Вы не думайте, что мы хотим быть большими, сильными и быстрыми… то есть тоже хотим, но… Вот у меня папа инженер. Он говорит, что мы от Инсеков отстали навечно. Что Измененные хоть для чего-то нужны, может, работают на Инсеков, может, сражаются, но хоть что-то. А мы копошимся, как дикари.

– И у меня папа то же самое говорит, – подтвердил растрепанный. – Он врач. Если бы Инсеки захотели, то его профессия была бы никому не нужна. Может, они и захотят еще! Зачем учиться, когда всё окажется ненужным?

Они замерли, ожидая моего ответа.

– Я понимаю, – сказал я.

– Мы не видим для себя достойного будущего! – выпалил ободрившийся светловолосый. То ли чужие слова, то ли умеет по-взрослому формулировать…

Я кивнул.

– Не будете спорить? – настороженно спросил растрепанный.

– Нет, – сказал я. – Спасибо за разговор, ребята. Вы славные.

И пошел к метро.

Может, я и зря не стал с ними спорить. Но не умею врать детям.

Глава вторая

Не знаю, было ли это проявлением осторожности Слуг или же случайностью. Но они и впрямь устроили свое собрание так, что никакую взрывчатку мы использовать не могли.

Этим вечером Слуги встречались в Лаврушинском переулке, в одном из конференц-залов Третьяковской галереи.

К вечеру небо над Москвой оставалось все таким же чистым и светлым, как весь день. Лунное кольцо в закатных лучах начинало серебриться и отблескивать багровым. Показалась Диана – она мельче Селены и выглядит не так аккуратно.