Три фута под килем

Мы сидим в теплой каюте дебаркадера техучастка и рассуждаем о смелости, отваге и благоразумии. Плыть или не плыть? Двое высказываются за то, чтобы переждать непогоду. Третий зовет на риск. Кто прав?

«Осторожные». Мы волну высотой два с половиной метра когда-нибудь видели? Нет. Что это такое, знаем? Нет. Что будет с катером, когда попадет между двумя валами, высота которых в три раза выше нашей палубы?

«Храбрый». Вот и надо попробовать. Мореходность «Горизонта» определим!

«Осторожные». Вряд ли понадобится определять мореходность на дне водохранилища.

«Храбрый». Глупо! По нам не будут звонить колокола. Мы его, этот шторм, обманем. В конце концов посмотрим, что мы за моряки.

«Осторожные». Каков ты моряк, и сейчас видно. «Храбрый». Вам бы лучше на печке сидеть…

Трудно сказать, чем закончилась бы эта «семейная» ссора, если б одному из нас не пришла счастливая мысль открыть атлас Куйбышевского водохранилища. По атласу от Казани до пристани Камское Устье 80 километров. Водохранилище на этом участке сравнительно невелико. Ширина Волги — три-четыре километра. Только у Красновидова одиннадцать. Но зато почти на всем протяжении фарватер прижимается к правому высокому берегу. Он горист. Это прекрасная защита от ветра. Судя по штормовой телеграмме, ветер северо-западный. А направление Волги от Казани до устья Камы юго-восточное. Значит, ветер попутный. Он будет дуть в корму. Лишь бы не отказало управление. Но это в какой-то мере зависит от нас. Если все проверим, наладим, подгоним — подготовимся к схватке с волнами, если будем начеку (теперь на капитанском мостике «Горизонта» три пары глаз, а серо-голубые глаза Савина равноценны шестикратному биноклю!), если все вместе будем нести вахту по штормовому расписанию — ничего не случится.

Значит, решено? Да, решено! Плывем до Камского Устья. А дальше… Дальше? Посмотрели мы на карту, и стало нам не по себе. Огромные, полуметровые листы атласа не смогли вместить голубую поверхность Куйбышевского водохранилища. Приложили к карте линейку. Двадцать пять, тридцать, сорок! Сорок километров от берега до берега! Сорок километров волн и ветра! Нет, сюда лучше не соваться. Ведь это и есть участок № 4 где, как предупреждает телеграмма, высота волн 250 сантиметров! Но до Камского Устья мы все же доплывем. А там будем ждать у моря погоды.

Порывистый норд-вест дул всю ночь. Когда рассвело, энергия его, казалось, удесятерилась. Веселая прелюдия.

В пять утра вышли из затона, не надеясь, естественно, на гостеприимство Волги. Но первый удар волны был ошеломляющим. Холодный поток, обрушившийся на нас, достиг самого сердца. Не успели сказать «Доброе утро!» первой гостье, как еще одна лавина перескочила через борт.

— Заливает!

— Лево руля!

— Газ… газ прибавь!

— Право руля! Держись!..

И снова холодный душ. Катер начал штормовой танец.

— Круче к волне!

— Зачем? Поворачивай кормой!

— Сбрось газ… Вал впереди!..

Градом сыпались брызги и советы на голову рулевого. Но он не обращал внимания ни на то, ни на другое. Освоился. Катер почувствовал уверенность своего вожака, выпрямился и, захлопав днищем по гребням, двинулся вперед.

Волна не любит строптивых. К ней нужен подход. И мы обхаживали ее: чуть влево, чуть вправо, чуть быстрее. Впрочем, этим ничего не скажешь о замысловатой тактике продвижения между безжалостными волнами.

Мы уяснили главное: плыть можно только по ветру. Даже ничтожное отклонение от курса опасно. Словно в гору, взбирался «Горизонт» по пологому скату обращенной к ветру волны. Надрывно ревел мотор. Ползли вниз стрелки тахометра. Достигнув вершины, катер начинал переваливаться через гребень. Самое неустойчивое положение! Потом катер устремлялся вниз, норовя зарыться носом в впереди идущую волну. Или вдруг вздумывал развернуться, подставляя под пенящийся гребень открытый борт.

А хуже всего очутиться во впадине между волнами. Тогда не зевай! Сразу полный газ! Замешкался или мотор дал перебои — волна обгонит катер, обрушится на корму…

Восемьдесят километров от Казани до Камского Устья. Это четыре часа пути. Четыре часа напряженного катания с зыбких «гор». Только под защитой высокого берега переводили дух.

У буя № 42 попали в переделку. Здесь, перед деревней Теиьки, горы куда-то провалились. Из долины двух небольших речек Шарманки и Черемиски вырвался, как из аэродинамической трубы, западник. И у злосчастного буя № 42 встретились два ветра, встретились две волны. Точно заклятые враги, они шли напролом, силой прокладывая дорогу. Волны громоздились друг на друга, плясали, выделывая адские пируэты, шипели, стонали. Тут бился пульс шторма. Но обойти эпицентр водного кошмара было невозможно.

Ринулись в эту свалку волн. Сразу водяная стена скрыла от нас все четыре стороны света. Бились только за плавучесть катера. Сражались со свирепым натиском всеми силами.