Три грации на обочине

– Я в курсе, что получил, – невесело пошутил Павел. – Меня интересуют звонки с телефона Искры.

– Левченко ими занимается, – развел руками Сорин.

– А кто должен положить результат его работы на мой стол?

– Левченко и сам может положить…

– А ты обязан его подгонять.

Терехов занервничал, ему хочется скорых побед, раскусил его Феликс, и позволил себе перехватить инициативу в диалоге:

– Паша, рано или поздно распечатка будет, мы узнаем, кому Искра звонила, сравним со звонками Анжелы, а сейчас… давай думать, что с Ленькой делать, где его черти носят? И вообще… что делать дальше?

Угу, вот так младший по званию и должности огрел словом, то есть тактично намекнул, что желательно главе группы держаться в рамках. И он прав, черт возьми! Павел старательно выстраивал свой образ-стиль: сухой, придирчивый, бескомпромиссный, немногословный и, конечно же, в обязательном порядке – справедливый. Все это хорошо чисто умозрительно, но отдаляет от помощников.

– У Сорина объем работы остается прежним, – смягчил тональность Павел, – а мы с тобой едем к родителям Лени, они готовы к диалогу. Сейчас… видишь того парня? Он только что обогнал нас? Это Митя, бывший бойфренд Искры. Догони его. Пусть едет на поминки, приходит в себя, а к нам пожалует… м… ладно, завтра. Часикам к четырем. И никаких возражений, переносов и прочих отмазок.

Кивнув, оперативник помчался за Митей, который довольно быстро удалялся к выходу, Павел с Сориным двинули в ту же сторону, но не торопясь, ведь у следователя родились некоторые идеи:

– У меня к тебе просьба, Женя. Надо бы в независимых источниках поискать инфу о преступниках. Ты парень неглупый, вечерами поразвлекайся: пошарь в социальных сетях.

– А что там искать? Фоторепортаж с места убийства?

И этот туда же, морда ехидная! Но Павел теперь держал марку невозмутимости, не обратив внимания на неудачную остроту:

– Оснований рассчитывать на удачу у нас мало, всего процент, но ведь он есть. В некоторых людях живет страсть к хвастовству, только не всегда есть возможность поделиться достижениями, достойными восхищения или, как ни странно, порицания. Да, негативный хайп сейчас, пожалуй, переплюнул положительные явления. Так вот, осознание собственного превосходства – а это то, ради чего хвастают, – требует удовлетворения, чтобы о превосходстве знало как можно больше народу. Только не всеми так называемыми достижениями можно открыто похвастать и тогда…

– Прячутся за ником, придуманной биографией.

– Соображаешь, молодец. А под маской Мистера Х можно вываливать в Интернет все, ловить хайп, удовлетворяя самые низменные, самые порочные амбиции. С левой сим-картой и точкой доступа, например, в торговом центре можно и преступную деятельность подать как нью-героизм. До поры до времени, конечно, пока органы не возьмутся за героев нашего времени. На репортаж с места убийства рассчитывать не приходится, но прощупать Всемирную паутину не помешает. Надеюсь, ты понял меня?

– А то! Сделаю, Пал Игоревич.

Ну, вот, парень перешел на уважительный тон, это победа, Павлу пришла на ум новая идея:

– И знаешь, Евгений, закинь-ка в Сеть инфу о погибших девушках, мы ведь не информировали народ о находках на пустыре. Пора. Состряпай текст так, будто это утечка. Сейчас никого не удивишь подобным явлением, значит, в достоверности сомнений не будет, и завсегдатаи инета уцепятся за оба события. А мы можем выловить полезную информацию. Да, и вот еще… постарайся журналистским языком рассказать об убитых девушках. Сможешь?

– Задача интересная, – ответил тот, загоревшись идеей. – То есть я как бы журналист и провел тайное расследование? Нет, правда, мне нравится.

– Ты хоть грамотно пишешь? – уточнил Павел.

– Это всеобщее заблуждение: как мент, так тупой и безграмотный. Моя мама учительница великого и могучего, все понятно?

– Но! – Павел поднес указательный палец почти к его носу. – Не ты лично, а вымышленный журналист расследовал и написал статью, понял? И жестко так, хлестко, современным сленгом, чтобы возбудить сетевых жителей.

Улыбаясь, как блаженный, Сорин закивал, мол, справлюсь, он впервые получил серьезное задание и стал уточнять, что желательно подать в статье.

В то же время у ворот кладбища…

Настя, сидя в машине Феликса, открыла окно и, отщипывая от булки кусочки, бросала их на тротуар для четверки голубей. Прилетел пятый голубок, сизый, как летние грозовые тучи, осторожничал, прохаживаясь вокруг четверки, потом стал клевать – его не прогнали. Кормежка птиц увлекла Настю, не сразу она заметила мужчину, стоявшего неподалеку у припаркованных автомобилей, он уставился на девушку, потом пошел в ее сторону. Она бросала кусочки, смеялась, но птицы вдруг вспорхнули все разом, чего-то испугавшись, и, сначала заметив ноги, которые остановились, Настя подняла глаза…

Узнать его не помешали солнцезащитные очки (в пасмурную-то погоду!), стоило увидеть длинный подбородок и сугубо ему присущую наглость в осанке, стойке, жестах – даже в жестах. Настя вспомнила за короткий миг свое жуткое приключение на пустыре от начала до конца.