Читаем Три яйца, или Пистолет в задницу полностью

Плачьте, не плачьте - век наш далек.

Плач от вождя, что плащ от дождя.

Бедность и скорбь в наш год не порок,

тщетно молиться, в даль не глядя.

Голос надежды в сумрачных снах.

Жизнь без ремня, что дым без огня.

Кровь на губах, как рифму в стихах,

мукой и болью в сердце храня.

Линия счастья - утро в тиши.

Памяти тень, что дерева пень.

Сотканы нити чистой души,

греет дыханием новый день.

15 октября 1978

* * *

"Мой конь притомился,

стоптались мои башмаки..."

Б. Окуджава

В бесплодных мечтаньях,

в чужой стороне,

я ехал в молчанье

на старом коне.

Под звуки печали

о горькой судьбе

копыта стучали

по пыльной тропе.

Мой конь притомился,

утих стук копыт.

Я наземь спустился

и вижу: стоит

чудовищный камень

в дорожной грязи.

На камне том надпись

нещадно гласит:

НАЛЕВО ПОЕДЕШЬ

НЕДОЛЯ И НОЖ.

НАПРАВО ПОЕДЕШЬ

НЕВОЛЯ И ЛОЖЬ.

В расправе нет правых.

Ничтожны глупцы.

Решив забрать вправо,

я взял под уздцы.

Но конь мой упрямый

мне вдруг возразив,

пошел себе прямо

по жидкой грязи.

Я верному другу

перечить не стал.

Вперед ли, по кругу,

я просто устал.

В бесплодных мечтаньях,

в чужой стороне,

я ехал в молчанье

на старом коне.

13 ноября 1978

ИГРА

Андрею Битову

Не очко меня сгубило,

а к одиннадцати - туз!

Карточная пословица

Жизнь мне радости сулила,

много женщин и вина.

"Жадность фрайера сгубила",

знать, пословица верна.

Нет прекрасней этих женщин.

Бедным быть не стыдно, но

денег меньше - женщин меньше,

это и не мудрено.

Денег нет - и нету друга,

нет работы и жилья.

Я хожу, брожу по кругу,

кругу смрада и гнилья.

Веры и надежды шхуну

к власть имущим унесло.

И безжалостно фортуны

повернулось колесо.

Шел противный мерзкий дождик.

"Эй, родимый, подвези"...

Но умчался вдаль извозчик.

Брюки и пальто в грязи.

Я стою, смеясь и плача,

и один, и одинок.

Не иначе, как удача

бросила к ногам венок.

Ведь на то и воля Божья,

чтобы развеять тело в прах.

Что брести по бездорожью,

полумрак терпя и страх?!

Дождь из вен забрызгал руки,

я упал на тротуар.

Мне за горести и муки

уплатили гонорар.

Красный ком во тьму скатился

по булыжной мостовой.

А за ним бежать пустился

здоровенный постовой.

Смерть мне радости сулила,

сбросил жизни тяжкий груз.

"Не очко меня сгубило,

а к одиннадцати - туз!"

24 ноября 1978

ПРОМЕЖУТОК

Жизнь. Мгновенье. Суета.

Мрак. Свеча. Огонь и дым.

Девушка. Не та... Не та...

День, что ночь. Вдвоем один.

Дождь. Полжизни как вода.

Дети и жена. Семья.

Пустошь. Дверь домой. Года.

Боль на четырех стенах.

Скорбь. Не та. Привык. Как все.

Ссоры. Мелкий вздор. Сарказм.

Шагом от слезы к слезе.

Споры. Время прочь. Маразм.

Память. Детство! В сердце - щель.

Трещина. Сказать успеть...

Плач. Жены. Детей... Постель.

Смех. Покой. Затишье. Смерть.

3 декабря 1978

ПО НАИТИЮ

Мы живем по наитию сердца,

в красоте мелодичных шагов.

В его ритме - открытая дверца

для друзей. И с замком - для врагов.

Мы живем по наитию воли,

по ее флегматичным словам.

По законам сценической роли,

предназначенной долею нам.

Мы живем по наитию света,

в белизне восходящих лучей.

Мы купаемся в свете, и это,

не считая полярных ночей.

Мы живем по наитию века,

дело наше верша на УРА.

На бегу, потеряв человека,

мы не чувствуем горьких утрат.

Мы живем по наитию долга,

долго долг по планете ища.

Честь свою защищаем от толков,

совесть скрыв в мелочах и вещах.

Мы живем по наитию жизни,

в сновидениях или мечтах.

И в конечном итоге, на тризне,

станет ясно - все было не так.

9 декабря 1978

МЕРТВАЯ ШУТКА

Я раз взял в руки шоколад

и по кусочку бросил в грязь,

над мертвой шуткою смеясь...

И был, представьте, очень рад.

18 декабря 1978

ЭЛЕКТРОСТИХ

Алеше Пахомову

Памяти встречи Нового 1979 Года

Ушли в пространство поезда.

Все встало на свои места.

Гитары лопнула струна.

Невольно вздрогнула она.

Слеза без слез в лучах свечи.

Слова без слов в очах ночи.

Себя в другого облача...

В бокале маска палача.

Исходят двое от одной.

Один спускается на дно.

Предновогодняя луна

смеется на волнах вина.

Отталкивая и маня,

меня кляня и не кляня.

Смех истеричный, словно нож.

Звук электрички. Ложь не ложь.

Двенадцать! Пробка в потолок.

Молчание - электроток!

За электроном электрон...

В конвульсиях магнитофон.

Электро или Электро?

Электросмех. Электророк.

Электроплач. Электрогод.

Бьет током "Animals" "PINK FLOYD".

Электрокрик! Собачий лай.

Электрохрип сменяет LOVE.

Забыт битловский "Penny Lain".

Электростул. На нем - Энштейн.

Хрипит Володя, наш кумир.

С портвейном спутал кровь вампир.

Электромир. Электрогрусть.

Украден хлеб. Спасайте Русь!

Кровь голуба. Лилейна кость.

Незваный гость. Электрозлость!

Спасай! Долой! Электроболь!

Стучится в дверь Аврам Линкольн.

Дверь на замке. Рискни. Открой.

Электро "MAN", сотрите кровь!

Скатился вниз друг Рабинов...

Зальем электроскорбь вином.

Невольник чести, как скелет.

Довольно! Прочь, электробред!

Его сменяет "BONEY-M"!

И в мире больше нет проблем...

Исходят двое от одной.

Один спускается на дно.

Электроясность, как стекло.

Пора вставать! Уже светло.

Тоска, поставивши печать,

ласкает электропечаль...

Луна, совсем не исчезай!...

В глазах - постой! В слезах - прощай!...

Электрожизнь свою влача,

разоблачайте палача!!!

Ушли в пространство поезда,

Все встало на свои места.

2 января 1979 Ногинск

* * *

Ты читал новеллу Цвейга?

Голос плыл в тумане снега.

Появлялся. Исчезал.

Я ему в ответ сказал...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы